- Разве тебе не надо на работу?
- Я работаю несколько иначе, - он улыбнулся.
- Что это значит?
- Я фрилансер.
Вере это ни о чем не говорила, но она не стала переспрашивать, дабы не показаться глупой. Но Никита, почувствовав ее недоумение, объяснил:
- Работаю удаленно, то есть, дома. Иногда снимаю офис в каком-нибудь бизнес-центре, но это когда лень нападает.
- И кем же ты работаешь?
- Я программист, - погодя, ответил он. - Но также владею некоторыми проектами в интернете. На их разработку я спустил немало времени. К счастью, они полностью окупили и года, и инвестиции.
- Я рада.
- Спокойной ночи? - Никита улыбнулся.
- Да, - она подошла к двери, а потом сказала. - Спокойной ночи.
Уже лежа в кровати, глядя теперь в новый потолок, такой высокий, Вера думала о Никите. Жалел ли он, что взял ее к себе на летние каникулы? Беспокоился ли о том, как теперь пойдут их дела? Или его мысли были свободны от нее? Она ворочалась в постели, по-прежнему возбужденная.
Если ей и удалось заснуть, то она даже не помнит, как и когда.
Она лежала на боку, укрытая воздушный одеялом, лицом к окну, сквозь занавески на котором проникал холодный лунный свет.
В какой-то момент Вере послышалось, будто открылась дверь и кто-то вошел. И тогда все тело Веры напряглось, проснулась острая бдительность. Через мгновение чьи-то руки обвили ее талию, медленно спустили с него одеяло...
Вера широко распахнула глаза, схватила неизвестную ей руку и в страхе обернулась. Во мраке ночи над ней склонилось лицо Никиты - но не вчерашнего, а молодого, которого она встретила несколько лет тому назад.
- Никита? - Выдохнула она, вглядываясь в его искрящие глаза.
- Тише, - прошептал он, продолжая водить своими руками, по-прежнему сильными и настойчивыми, по ее телу.
- Не трогай, - проскулила она тихо, как котенок.
- Почему? - Дыхание его было горячим. - Ты же меня так долго ждала. Не правда? Признайся.
- Не ждала, - она затрясла головой, но, к собственному удивлению, не сопротивлялась. С ужасом она осознала, что лежит абсолютно расслабленная, а напряжение, которое охватило ее поначалу, давно испарилось.
- Ждала, - продолжала он пытливо, - десяток лет ждала, скажи же. Скажи.
- Нет! - Она зажмурилась, уворачиваясь от его губ. - Ох, уйди, уйди, прошу тебя!
- Ты мечтала, фантазировала, думала, изводилась... Ты скучала.
- Пойди прочь, - она попыталась отвернуться, но одной рукой он сжал ее подбородок, но не грубо, так, чтобы она все-таки посмотрела ему в глаза. И он сказал твердо, отчеканивая каждое слово:
- И ты меня хочешь.
Вера задохнулась. Она открыла рот, но не издала ни звука: просто смотрела ему в самые зрачки, чувствуя, как теряет самообладание.
- С того самого дня, когда я ушел. Так?
- Да, - выдохнула она.
- Правда?
- Правда, - она закрыла глаза. Кровь хлынула к ее щекам, а руки сами собой обвили его шею. Она добровольно отдалась дьяволу - так пусть горит в пекле вечно. Если это пекло - его прикосновения и поцелуи. Если этот дьявол - Никита. Если гореть - то только сейчас и немедленно.
Но вместо того, чтобы взять ее, он дотронулся губами ее уха и прошептал сардоническим тоном:
- А я тебя - нет.
И она сгорела.
Вера вскочила в кровати с пронзительным криком. Вцепившись в простынь, она тяжело дышала, как выброшенная на сушу рыба, жадно, до боли в груди, глотая воздух. По вискам и шее Веры струился холодный пот, волосы прилипли ко лбу. Она озиралась по сторонам, но ничего, что могло потревожить ее покой, найти не смогла.
Тут же открылась дверь и включился свет, ослепивший и Веру, и вошедшего.
- Ты кричала, что случилось? - Никита, прежний, настоящий Никита стоял перед ней, испуганный и растерянный.
- Уходи! - Она натянула одеяло до подбородка.
- Что?..
- Уйди, уйди, говорю!
Никита, ничего не понимая, огляделся.
- Ты... кричала... - Повторил он в недоумении.
- Да, да, - истошно выкрикнула она, - сон приснился страшный! А теперь - уходи отсюда!
Обескураженный, он тряхнул головой, выключил свет и, буркнув: «Доброй ночи», вышел.
Вера, все еще порывисто дыша, легла на влажную холодную подушку. Успокоиться, а уж тем более уснуть, у нее не получалось долго. Ее тело никак не могло забыть мнимых ласк, уши - голоса Никиты. Но глаза... глаза ее видели себя со стороны - слабую, жалкую, податливую и, в конце концов, униженную.
Это был сон.
Но Вера переживала его наяву.
24
Она не знала, сколько было времени, когда сон ее спугнул неожиданно начавшийся ливень. Его крупные капли забарабанили по стеклу, подействовав на Веру лучше всякого будильника.
Перевернувшись на живот, Вера зевнула. Ей совершенно не хотелось покидать такую теплую и мягкую кровать, в которой было так удобно и так хорошо! Погода скверная, так зачем вообще начинать этот день? Можно пролежать до самого вечера, не задумываясь, нормально это или нет...