– Какого черта мне бояться! – воскликнул У Сун. – Сейчас же пойду да погляжу, что там еще за чудище такое!
Храбрец привязал сбоку палицу и стал подниматься к перевалу. Обернулся, видит – солнце садится за гору. Стояла десятая луна [41]: дни были короткие, а ночи длинные, не заметишь, как темнеет. Прошел У Сун еще немного, давало знать хмельное. Вдали показался дремучий лес. Бросился к нему У Сун, видит – прямо перед ним темнеет гладкий-прегладкий камень-великан, похожий на лежащего быка. Прилег У Сун к камню, палицу рядом положил и уже собрался было соснуть. А как глянул на небо, видит – откуда ни возьмись налетел бешеный ураган.
Только поглядите:
Ведь дракон рождает тучи, а тигр – ветер [42]. При каждом порыве только и слышался шум срываемых листьев. Вдруг что-то рухнуло на землю, и выскочил белолобый тигр. Глаза навыкате, полосатый, величиной с быка.
– Ой! – воскликнул У Сун, тотчас отскочил от каменной глыбы, схватил палицу и молнией бросился за валун.
Тигра мучили голод и жажда. Он вцепился передними лапами в землю, скреб когтями, а потом, готовясь к прыжку, ударил несколько раз хвостом с такой силой, будто грянул гром, раскаты которого потрясли горы и скалы. Страшно стало У Суну. Холодным потом выступил хмель, – все произошло куда быстрее, чем в нашем рассказе. Видит У Сун, что тигр вот-вот на него набросится, увернулся и встал у него за спиной. А у тигра шея короткая, назад не повернется, никак ему не уследить за У Суном. Уперся зверь передними лапами в землю, присел, чтоб ударить задними лапами, но богатырь успел отбежать в сторону. Опять ничего не вышло у тигра. Он так заревел, что задрожали холмы и горы. Надобно сказать, что нападая, тигр бросается на жертву, бьет задними лапами или хвостом. Если же эти приемы ему не удаются, он наполовину теряет силы. У Сун схватил палицу и что было мочи ударил обессилевшего зверя, уже собравшегося было отступить. Раздался оглушительный треск: обломился целый сук. Оказалось, У Сун промахнулся и угодил прямо по дереву. Пополам разлетелась палица. У смельчака в руке остался только обломок. Испугался богатырь, а тигр заревел от ярости, ударил хвостом, вызывая ветер, а потом бросился на У Суна. Тот успел отбежать шагов на десять и был вне опасности. Снова зверь впился когтями в землю. У Сун отбросил обломок палицы и, выждав удобный момент, обеими руками вцепился в пятнистый тигриный лоб и изо всех сил прижал его мордой к земле. Тигр старался вырваться, но у него иссякали силы, а храбрец ни на мгновенье не выпускал его, продолжал бить ногами по морде и глазам. Тигр рычал, выворачивал лапами глыбы земли. Под ним образовалась яма, куда и угодил У Сун. Размахнувшись, он что было мочи стал бить кулаком тигра до тех пор, пока зверь не испустил дух. Бездыханный, он лежал неподвижно, как мешок с тряпьем.
Сохранилось стихотворение в старинном стиле, где воспевается борьба У Суна с тигром на перевале Цзинъян.
Только поглядите:
За время, нужное для обеда, храбрец У Сун голыми руками покончил со свирепым тигром, однако и сам едва переводил дыхание. Прежде чем отправиться на опушку лесной чащи за сломанной палицей, он на всякий случай еще раз десять ударил тигра. Зверь лежал бездыханный. «Надо собраться с силами и стащить его с перевала», – подумал У Сун и, обхватив тигра обеими руками, хотел было вытащить из лужи крови, но не тут-то было! У богатыря ослабели и руки, и ноги. Только он опустился на камень немного передохнуть, как на травяном склоне послышался шорох. «Темно становится, – подумал испуганный У Сун. – А что, если еще один явится? Пожалуй, не одолею». И не успел он так подумать, как у подножия показались два тигра.
– Ой! – воскликнул У Сун в ужасе. – Вот где смерть моя!
Тигры вдруг поднялись на задние лапы. Богатырь вгляделся: оказалось, это были люди в тигровых шкурах, с масками на лицах, а в руках они держали пятизубые рогатины.
– Кто ты, храбрец? Человек или божество? – спросили подошедшие, склонив головы и приветствуя У Суна. – Не иначе, как съел ты сердце крокодила, барсову печень и львиные лапы, вот и стал таким бесстрашным [45]. А то не справиться бы тебе с кровожадным чудовищем, в сумерках, один на один, да еще голыми руками. Мы все время следили за тобой. Ну и герой! Скажи, как величать тебя?
– Иду иль сижу, имени не меняю. Родом из Янгу, а зовут У Суном, младший у отца, – отвечал единоборец. – А вы кто будете?
– Не станем скрывать, смельчак. Мы здешние охотники. Завелся на перевале тигр, каждую ночь на добычу выходил. Немало людей погубил. Одних нас, охотников, человек восемь. А сколько прохожих растерзал – не счесть. И вот господин правитель приказал нам в установленный срок покончить со зверем. За поимку тридцать лянов серебра пообещал, а не изловим, быть нам битыми. А как подступишься к такому чудовищу! Кто на него пойти решится?! Тогда мы да несколько десятков деревенских жителей расставили луки и отравленные стрелы, а сами спрятались в ожидании зверя. Тут-то мы и увидали, как ты спокойно спустился с перевала, как в смертельной схватке голыми руками убил чудовище. Ну и силушки у тебя, богатырь! Просто уму непостижимо! Тигра наши увяжут, а ты спускайся, смельчак, да иди к правителю и проси награду.
Крестьяне и охотники – собралось их человек восемьдесят – подняли зверя и понесли впереди. У Суна усадили в носилки, и вся процессия двинулась к селению. У ворот их встречала толпа со старостой деревни во главе.
Тушу положили на траву. Все почтенные старцы пришли познакомиться с храбрецом да расспросить, как он справился со зверем.
– Вот герой! Ну и молодец! – восклицали в толпе.