- Ты серьезно меня подставил.
- Но тебя все равно отпустили, значит, не подставил.
- Мне теперь нужно работать...
- Ну и работай! Тебе же все равно нравится.
- Хобби работает не так, Дит, хобби — это когда...
- Зацени, Бил! Конкурс — собери имена всех метеоров! *Звук разрываемой упаковки* Да тут только три буквы «Й», «Х», «У» и цифры.
- Да тебе предлагают указать, сколько в тебя вошло!
««Хахахааха»»
Компашка заржала. Как же это тупо... Но всё равно улыбка сама лезет на лицо вместе с дёргающимся веком, зараза. Наверное, это та причина, почему я до сих пор не симулировал ссору и разрыв общения, даже несмотря на запрет Хьюго. Они дают моей серой жизни немного цвета и веселья, окромя красного...
Дитрих — человек, готовый пойти на многое ради контента, включая риск и подставу. Однако в обычной жизни он предстаёт простым и весёлым парнем, который не терпит, когда ему врут, и всегда готов вступиться за своих друзей.
Бил и Шон на публике обожают играть простачков и идиотов, ржущих с любой шутки. Настоящие они, если честно, мало чем отличаются от своих масок, но мне как их другу видно многое. У них удивительная концентрация, превращающая их в практически машин за работой: если они берутся за дело, то обязательно доводят его до конца. Их внимательность и осторожность достигают практически сверхчеловеческих величин, если они втихую хихикают — значит, увидели что-то, что не видишь ты, а не просто идиоты.
Несмотря на то, что их родители работают в враждующих компаниях, Дитрих стал для них лучшим другом, что не мешает им шпионить за ним. Они готовы ради него на многое, а тот отвечает им тем же самым.
Вместе с новой компанией мы пробежались по магазинам, сняли пару видео для соцсети. Повсюду мы, словно дети, дорвавшиеся до склада Санты, оставляли пустые, порванные коробки и огрызки товаров. Нас не останавливали, охране и корпоратам, по сути, было плевать, что там делают непонятные дети. Хоть одному из них и было почти 17. В визоре нет определяется, значит, у человека нет имплантов. Это означает, что он ребёнок — всё очевидно.
Взрослые привыкли не воспринимать детей как полноценные личности, их многие даже не замечают на улицах, а если видят, считают просто помехой. Даже для некоторые родители не занимаются воспитанием своих детей до того, как им поставят первый имплант. Всё же пропасть между людьми с имплантами и без слишком велика, но разница между богатыми и бедными намного больше. Такова жизнь на вершине этого мира.
К счастью, дети могут использовать это в своих интересах. Например, Дитрих не установил свой первый имплант до сих пор, потому что ждёт переезда обратно в Вашингтон. Также Алинна Боном не случайно выбрала меня — ребёнка с поведением взрослого — для слежки за Хьюго. До сих пор каждую неделю я трачу несколько часов своего времени на отправку отчёта в определённое место на сервере интерактивного дома.
Порой представляю, как тот же Дитрих попадает на обычную улицу Ночного города где-то в Нортсайде. Там всем без разницы, почему у тебя нет имплантов, а у многих даже не заменены глаза для сканирования — зажмут в угол, и жди, отец, сообщение с требованием выкупа. А после стрельба, пальба, выбитые окна и операция освобождения. Интересно, Хьюго раскошелится на операцию по моему освобождению? Скорее всего, да — репутация семьи.
Пока в торговом центре не объявился сам дизайнер, мы с ребятами Дитриха занимались буквально ничем – тем, чем и должны заниматься дети на подобных мероприятиях. Пока взрослые обсуждали серьёзные вопросы, встречи, расходы и доходы, дети, которых редко берут на такие мероприятия, гуляли по торговому центру, предоставленные сами себе.
Мы встретились с еще парой групп таких же, как мы, детей и даже смогли откопать дизайнерскую версию «Art Swordplay II» – голографическую бойню на мечах, лет 10 назад популярную среди подростков. Дизайнер Avante переделал игру, превратив ее в битву на световых мечах и использование сил, похожих на джедайские. «Звездные войны» были выпущены и в этом мире, даже несмотря на сильно изменённую историю, но здесь было всего три эпизода, и культовую репутацию вселенная не получила, как в моем прошлом мире.
Для меня эта игра стала настоящим приключением. Локация, созданная дизайнером, была поистине великолепна. Она располагалась среди арт-инсталляции космической станции «Хрустальный дворец». Позже я понял, что дети, сражающиеся на световых прямо посреди этой композиции, отлично её дополняют. Дизайнер действительно оказался мастером своего дела. Нужно будет потом уточнить его имя.
Примерно через полчаса игры Дитрих привёл к нам пятого участника команды — Наталью. Она приветливо сложила пальцы в не потерявший свою актуальность в 67-м году пацифик. Девушка была в команде Дитриха с самого начала, появилась даже раньше Бена и Шона. Когда, где и как эти они встретились, двое партизанов настойчиво молчат. Я думаю, они друзья детства, а подписчики кричат: «Любовники!»
Ната – скромная девочка лет 15-16, американка в хрен знает каком поколении. Родители мне неизвестны, в Ночной город приехала с дядей-охранником ради неизвестной мне цели примерно в то же время, что и Дитрих. На публике ведет себя как скромная и пугливая девочка, прячась за спины друзей, и смотрит в пол, старается не встречаться глазами с людьми. Лишь друзья знают, как желание Наты рисовать толкает ее на крайности. Даже сейчас я чувствовал, как от нее исходит свежий запах краски из баллончика, не удивлюсь, если у нее под платьем найдется пара штук.
Девушка начала что-то настойчиво рассказывать, хмурясь и потупив глазки, словно была в чем-то виновата. Я не слушал её, меня не отпускало какое-то неприятное чувство. Среди запаха краски я уловил очень беспокоящий меня запах металла. Именно такой запах исходил от людей, заменивших большую часть своего тела. В них осталось очень мало человеческого, и пахли они соответствующе. Бономм, Грооум, Юкимура (учительница, ведущая «Проектирование защитных контуров»), элитные солдаты Зетатеха — от каждого из них я чувствовал подобный запах. Что-то было не так...
Смартфон вовремя пиликнул сообщением, дёрнувшись, я разблокировал его и сделал вид, что набираю ответ, но на самом деле отправлял тревожное сообщение Хьюго. Надеюсь, за беспокойство меня позже не повесят на люстре в личной комнате... На этой мысли я поднял голову и дёрнул бровью. Ната вела нас куда-то через служебные помещения. Моя рука инстинктивно потянулась к пистолету, но нащупала лишь пустоту. Только тогда я осознал, что уже давно не на войне. Прошлый мир всё ещё не отпускает меня.
- Ната, куда ты нас ведешь? – спросил я, осторожно озираясь.
- Это сюрприз.
- Не говори, что ты нарисовала огромную клубнику на кабинке туалета?
Мы повернули и прошли мимо туалетных кабинок, я внимательно вслушался в звуки вокруг, ожидая услышать кого-нибудь из взрослых внутри.
- Нет, это уже скучно.
««Созналась! Хахаха!»» - одновременно сказали и заржали Бен и Шон.
- Пф, тогда была не я.
««Верим! Хахаха!»»
- Дважды! Хаха! Круто, пацаны! – Дитрих смеялся со всеми, будто не видел странности вокруг. Может, это всё же моя паранойя?
Спустя несколько минут мы вышли на улицу через заднюю дверь.
- Зацените.
На стене позади торгового комплекса я увидел огромное сияющее изображение галактики, созданное всего лишь четырьмя цветами баллончика. Талант Наты действительно поразителен — она смогла нарисовать такое, маясь от скуки, за час. Но запах... Запах металла никуда не пропал, даже на улице. Это заставило меня присмотреться получше, и я кое-что понял:
- Ната, почему у галактики нет рукава Персея?
Галактика Наты обладала только двумя рукавами и какой-то мазнёй на месте остальных. Обычно Ната не выносит незавершённые работы, именно поэтому она испытывает отвращения к абстракционизму и другим подобным направлениям — для неё они навечно останутся незаконченными работами. Это навело меня на мысль, что она привела нас сюда не ради показа своей незаконченной работы, есть и что-то другое. Но когда она услышала мой вопрос, повела себя не так, как я ожидал.