– Мам, ну чего вы? Я и сама открыть могу. Идите отдыхайте! – Задвинув бабульку в дом, она закрыла за ней дверь и вышла на скрипнувшее крыльцо.
– Кто такой? Чего надо?
Федя не стал тянуть время:
– Вы Татьяна? Вы приходите работать в монастырь. Так?
– Ну, так. – Толстуха подбоченилась. – А тебе что за печаль?
– Я оператор. Из съемочной бригады. Хотите, чтобы вас все узнали? Совершенно бесплатно.
– Да ладно! – прищурилась тетка. – Бесплатно только кошки рожают. Говори, чего надо.
– Ну, хорошо, – не стал отпираться Федор. – Скажите, как часто в монастыре бывает Русальчикова Лена? Мне ее тоже отснять нужно.
– Ленка? – Будущая звезда экрана выпучила заплывшие жиром глазки. – А чего ей там делать? Наш председатель вообще ку-ку! Из дома ее не выпускает. Когда школьницей была, к ней учителя сами домой ходили. Прям как в фильмах!
– Но я ее вчера там видел! – уперся Федя. – На втором этаже заброшенного крыла! Честно!
Тетка вдруг часто-часто заморгала, резво развернулась, и Федор даже слова не успел сказать, как она исчезла за дверью.
– Твою ж мать! – Не выдержав, он от всей души пнул всхлипнувшую дверь и зашагал к калитке.
Что за чертовщина? Почему все так реагируют? То пытаются убедить, что Лена в монастырь не ходит, но стоит ему сказать, что он ее видел там, тут же пугаются и прекращают разговор.
Федор покосился на раскрашенные багрянцем заката редкие тучи и прибавил шагу. Ему еще надо найти Макса, попросить прощения, а потом уговорить его пойти на танцы. Все-таки надежда умирает последней – а он надеялся снова сегодня увидеть Лену.
– Добро пожаловать! Прошу к нашему шалашу! – раздался знакомый певучий голос, едва он шагнул в пивную. Хозяйка улыбнулась ему, как родному.
– Здрасте. Меня друг тут ждать должен. – Федор подслеповато огляделся, привыкая к царившему тут полумраку. – Не видели?
– Были. Но ушли.
– Были? А… сколько их тут было?
– Трое. С ними еще Захарка пиво пил. Что-то долго шушукались и только что ушли. – Женщина поняла, что как клиент Федя – ноль, и вернулась за стойку.
– А куда ушли, не говорили? – Федору тоже совершенно не улыбалось тут торчать, к тому же из клуба уже доносились ритмичные позывные.
– Да кто их знает? Может, вон, в клуб! – Женщина точно угадала его мысли.
– Спасибо! – Федор вышел и прикрыл за собой дверь. В любом случае он хотел сегодня там быть. Подождет Лену часиков до десяти, даже если парней там не будет. А потом до монастыря прогуляется. Благо недалеко, да и дорога прямая. Любо-дорого! Лишь бы дождь не зарядил.
– О-о-о-о!!! – встретили его появление несколько куривших на крыльце клуба местных громил. – Псих из Москвы приперся!
– После того, как он вчера тебе за свой глюк нос расквасил, Игнат, я бы не лез к нему. Еще пырнет воображаемым ножиком…
– Ребят, – Федор поднял в примирительном жесте руки. – Вчера перепили. С кем не бывает. Не видели, мои друзья приходили?
– А мы что им – пастухи?
– Может, и приходили.
– Точно. Сходи да сам проверь!
А и вправду! Может, и Лена уже пришла.
Федор старался не думать, что Лена может и не прийти, но мыслишка эта притаилась в глубине души и нагоняла тоску.
Поднявшись по ступеням, Федор толкнулся в дверь, и на него тяжелой волной накатилась громкая музыка, полумрак с танцующими пятнами света и жар изгибающихся в ритме тел.
Он не понял, как оказался в чреве этого огромного зала и, повинуясь пробуждающимся инстинктам, задергался в ритме возле какой-то девчонки. Музыка лилась без остановки, и вскоре он забыл, зачем пришел сюда. Забыл о том, что кого-то ждет, что он кого-то ищет. Сколько мимо него хороводом пролетело девичьих лиц, сколько рук старательно прижималось к нему, стремясь ненадолго избавиться от одиночества, почувствовать власть обладания, Федор не знал, полностью растворившись в этом сумасшедшем вечере.
Вдруг в какофонию попсовых песенок вплелись звуки Венского вальса. Федор ошарашенно огляделся и замер, точно парализованный, глядя, как к нему, лавируя в толпе, пробирается Лена. В длинном, ниже колен, светлом платье, на плечи по-деревенски накинута шаль-паутинка. Волосы распущены, золотом стекают до талии. В руках цветы. Сирень, кажется…
– Ты искал меня? – Она остановилась так близко, что у Федора зачесались руки сжать ее, почувствовать тепло ее хрупкого тела. Закружить в танце… Но вместо этого он спрятал руки за спину и хрипло выдохнул:
– Да. Надо поговорить.
Она улыбнулась:
– Ну, говори…
– Здесь? – Он оглянулся.