— Хотеть отсос?
— Нет, — тут же ответил я, сильно смутившись.
— У меня есть девочка, прийти, отсосать по первый класс.
Я испытал облегчение, узнав, что речь идет о девочке, но не заинтересовался:
— Спасибо, не надо.
— Надо-надо, Мейсон, — раздался из-за перегородки голос Кайзера. — В любом месте ты должен наслаждаться лучшим, что есть. А лучшее, что здесь есть — это Нэнси. И ее волшебные губки.
Вьетнамский массажист кивнул в ожидании, но я сказал, что нет. Он пожал плечами и вновь принялся избивать меня.
Несколько часов мы бродили по улицам, выпивая и заходя в магазины, более или менее вместе. Я переставал понимать, где нахожусь. Где-то в сердце Кинхон, то на солнечных улицах, то уходя с солнечных улиц. Четверо из нас сидели за столом в чудесном маленьком баре на симпатичной солнечной улочке и болтали с очаровательными девушками, которые хотели ебаться с нами, не глядя. Кайзер выпил еще; он пытался уговорить смеющуюся девушку оплатить его услуги. Покрасневший Гэри общался с образом возлюбленной. Нэйт стал трезвым интеллектуалом, обсуждавшим мировые проблемы с кивающей женщиной. Я выпивал и смотрел на все, что происходит в этом прекрасном, залитом солнцем баре. Никогда не знал, что бурбон может быть настолько хорош.
— Секрет? — голос моей спутницы отвлек меня от мыслей. — Где?
Она привлекла меня к себе, чтобы прошептать свой секрет. Грянул смех: девушка Кайзера все же призналась, что поебется с ним бесплатно, именно так, как он и говорил. Как же здесь все-таки здорово, с такими милыми людьми.
— Если это секрет, почему ты раздеваешься? — о, надо быть остроумным и она тебя полюбит.
Она поморщилась, запутавшись ногами в трусиках. Она торопилась, ее лицо стало беспокойным. Волшебным образом я тоже оказался раздет. Когда я вошел в нее, она вздрогнула, но пока я барахтался, выпутываясь из месяцев накопленной похоти, все же оставалась похвально сосредоточенной. Долго ждать ей не пришлось. Вскоре меня уже вели обратно в бар, где я и принялся восхищаться тем, как приятно трахать этих замечательных, радостных людей.
— Ведь правда же? — заплетаясь, сказал Кайзер. — Эти милашки — самые милые милашки? А?
— Правда! — отозвался Нэйт и стукнул лбом по столу, чтобы подчеркнуть свои слова.
С этого момента я плохо запоминал, что было. Вторую половину дня мы шатались по улицам и пили. К тому времени, как мы вспомнили про Фарриса и добрались до джипа, то уже опаздывали на час.
— Заблудились, — объяснил Кайзер.
— Ага. Двинули, — резко бросил Фаррис.
К сожалению, после двухчасового пути на Стрельбище, я был трезв, как стеклышко. Мы опять тряслись на ухабах, пока мимо нас проплывала деревня за деревней, пока не появился зеленый, пыльный палаточный городок. Ах, подумал я, наконец-то дома.
Глава 9 Напряжение
Солдаты пехоты, морские пехотинцы и экипажи вертолетов несут во Вьетнаме самые тяжелые потери.
"Ю. С. Ньюс энд Уолд Рипорт", 21 марта 1966Март 1966
Я и тридцать рядовых стояли на бетоне аэропорта Анкхе. По моим бокам тек пот, оставляя темные пятна на форме. Мы наблюдали за рулящими самолетами, гадая, который из них доставит нас в Сайгон. Серебристый транспортник С-123 выкатился в центр поля и заглушил двигатели. Армейский "Карибу", выруливавший к нам, заблокировал один из колесных тормозов и развернулся, обдав нас потоком горячего ветра, высушившего пот. Это был наш самолет.
Серебристый С-123 опустил рампу. Вышли четыре человека, которые направились к нам. Открылась и рампа "Карибу". Спустился бортинженер, принявшийся с недоверием оглядывать нас, земных личностей. Я разглядел пилотов в кабине. Один из них увидел мои крылышки и кивнул в знак приветствия. Люди с серебристого самолета подошли достаточно близко и мы увидели, что это высшие офицеры — один армейский и трое флотских. Бортинженер открыл рот, чтобы позвать нас на борт. Пилот махнул ему, показав планшет в знак подтверждения.
Большое начальство быстро приближалось. Тот, кто шел первым, был высок, широк в плечах, носил звезды, а рука у него была на перевязи. Я начал быстро соображать. Кто у нас широкоплеч, носит звезды, рассекает на серебристых самолетах и у кого рука на перевязи?
— А это не Уэстморленд? — спросил рядовой позади меня.
Точно! Уэстморленд, властелин Вьетнама, был всего в сотне футов от нас и дистанция сокращалась. Я обернулся, выискивая лейтенанта или капитана, который поставит нашу ораву по стойке "смирно" и проделает все остальное, что положено делать, когда на горизонте возникает ебаный генерал. В результате поисков стало ясно, что старший по званию здесь я.