Оливер кивнул, а потом спохватился.
— Это мои друзья, между прочим!
Маркус насупился.
— Но ведь все равно придурки.
Оливер снова кивнул и сделал уверенный шаг к нему.
— Фли-и-инт, — протянул он, пытаясь заглянуть Маркусу в глаза.
— Чего? — словно нехотя отозвался тот, продолжая коситься на Уизли.
— Какого боггарта ты приперся-то? — так же мягко продолжил Оливер, и Флинт сильнее завертел головой, словно опасаясь встретиться с ним взглядом.
— Ну, я подумал, что, — Маркус предсказуемо замялся. — Завтра, это… Ну, — он опустил взгляд, все-таки посмотрел на Оливера, задышал шумно и наконец разозлился. — В жопу это все. Пошли, — он схватил Вуда за рукав и решительно потянул к выходу.
*
— Нет, — кажется, Оливер был непоколебим. — Нет-нет-нет, — твердил он в ответ на каждый поцелуй Флинта. — Вот тут ниже, да! — тот хищно замер, но Оливер тут же спохватился. — То есть, нет!
— Ну, Вуди, харе ломаться, — от горячего шепота Маркуса у Оливера уже сводило лопатки, но он продолжал стоять на своем.
— Нет, Марк, Годрик Гриффиндор перевернется в гробу, а он гриффиндорец, как-никак, — задыхаясь от возбуждения, решительно заявил он. — Мы не будем делать этого.
— “Это” мы сделаем в любом случае, — съязвил Маркус. — Даже без твоего сомнительного согласия. А вот где и как… У тебя еще есть секунд тридцать, чтобы наконец определиться, — пройдясь зубами по вудовской шее, он замер на мгновенье у его уха.
— Я… Ох, — Оливер прикрыл глаза, наслаждаясь лаской, и чуть откинул назад голову, давая Маркусу больше простора для действий. — Люблю, черт возьми, когда ты угрожаешь.
Флинт рыкнул и таки усадил его на край огромного преподавательского стола.
— Ну, все, ты сам напросился, — предупредил он.
Оливер даже застыл на мгновение от ужаса.
— Ты что серьезно? — громким шепотом спросил он. — Прямо здесь?
Флинт кивнул и продолжил воевать с его одеждой.
— Дамблдор этот — ни к сексу будет припомнен, — они оба синхронно скривились, — речь занудную толкал, а там ты, — он махнул в сторону гриффиндорского стола, — задрот задротом.
Оливер вскинулся, но Маркус буквально навалился на него, удерживая на месте.
— Рубашечка эта отвратительная, — продолжил Флинт, — со всех сторон ужасна. Надо от нее избавиться.
Вуд хмыкнул и сам потянулся к пуговицам, когда Маркус чуть отстранился, давая ему место для маневров.
— А я думал, что тебе просто трахаться захотелось, — поддел он. — А на самом деле ты от рубашки избавиться пытаешься.
— И это тоже, — кивнул Маркус.
Оливер скинул рубашку с плеч.
— Что еще тебе не нравится? — заигрывающе, — но если что, он намеревался отрицать это, — поинтересовался он.
Флинт сделал вид, что задумался.
— И штаны, — он замялся.
— Тоже ужасные? — подсказал Оливер и потянулся к молнии.
— Вообще отвратительные, — поддержал его Маркус.
— Ну, просто «Вечер с мадам Малкин», — фыркнул Оливер, помогая ему стянуть с себя брюки.
Флинт замер и непонимающе посмотрел на него.
— Чего?
— Ну, передача есть такая. У меня мама смотрит, — откинувшись назад, Оливер выдохнул и попытался расслабиться. Маркус какое-то время молчал, склонившись над ним и явно разглядывая, а потом констатировал:
— Вуд, у тебя совсем с головой плохо, — он поцеловал оголившийся живот, скользнул языком ниже, и Оливер, судорожно вцепившись пальцами ему в волосы, простонал:
— Это ты на меня так влияешь.
Маркус задохнулся от возмущения, а может, и от того, что Вуд слишком сильно двинул бедрами, и огрызнулся:
— Ты от меня кучу времени отдыхал, неужели не помогло?
— Не отвлекайся, — попросил Оливер, и Маркус согласно кивнул.
— Ладно.
Какое-то время внимание Оливера занимала лишь эта картинка перед глазами: то, как Флинт крепко сжимал пальцы на его бедрах, как его голова двигалась там внизу, как он вскидывал взгляд, чтобы убедиться, что Оливер продолжает наблюдать. Но между тем окружающая обстановка все еще нервировала его, и он то и дело опасливо озирался по сторонам, ожидая, что двери Большого зала вот-вот отворятся, и вся преподавательская свита во главе с Дамблдором застукает их за этим грязным преступлением.
— Марк, — позвал он.
— М? — Флинт — весь разгоряченный — тут же приник к его губам.
— Какой ласковый, надо же, — хмыкнул Оливер, просовывая ладонь под ремень флинтовских брюк.
— Еще несколько минут воздержания, и мне точно можно будет идти в монашки, — Маркус положил свою руку поверх руки Оливера и сжал пальцы. — Что там у тебя?
Оливер, делая все намеренно медленно, заелозил под Флинтом, толкнул его, заваливая на бок, а потом и вовсе улегся сверху, обхватив коленями.
— Я вот все думаю… — загадочно начал он, а Маркус нетерпеливо дернул бедрами. — Они ведь завтра будут здесь завтракать.
— Вуд! — шикнул Маркус не своим голосом. — Возьми член в рот и заткнись, Мерлина ради.
Оливер гоготнул и послушно спустился ниже. Пока он возился с ширинкой, Маркус продолжал его отчитывать:
— В моих фантазиях все было иначе.
— Да что ты? — фыркнул Оливер. — Я был твоей послушной грязной сучкой? — и так небрежно он это сказал, что не покраснел даже, а вот Маркуса уже было не удержать. Если все это время он мужественно выполнял свое обязательство в виде прелюдии, то сейчас все его самообладание окончательно лопнуло, и вот уже Оливер упирался лбом в холодную столешницу, шипя от дискомфорта и стертых локтей.
От особо сильного толчка, прозвучавшего громко и крайне пошло в огромном зале, Оливер вскрикнул, а потом зашипел. Он сжал зубы на костяшках пальцев, пытаясь удержать рвущиеся наружу звуки. Маркус что-то нечленораздельно рыкнул и почти распластался на нем, продолжая двигать бедрами. Было тяжело, жарко, пот застилал глаза, и, вдобавок ко всему, Оливер неудобно вывернул шею, когда Флинт навалился на него. И лишь эти неудобства вместе взятые помогали ему еще держаться и лишь сдавленно ругаться в адрес Флинта, сыпать в его сторону проклятиями и полузадушено стонать. Маркус снова выпрямился и сжал пальцы на его загривке, не давая даже пошевелить головой или сдвинуться с места. Оливер вздернулся сначала, но Флинт почти ткнул его лбом обратно в столешницу, и это неожиданно оказалось последней каплей. Оливер мелко задрожал и, вытянув руки вперед, попытался дотянуться до края стола, как Флинт вдруг дернул его за плечо на себя, заставляя соскользнуть со стола и криво встать, при этом ударившись о край коленями.
— О, чёрт, чёрт, — Вуд застонал в голос и, когда Маркус толкнулся до упора, вжимая Оливера в себя, кончил прямо на гладкую полированную поверхность.
Флинт сцепил зубы у него на загривке и в пару резких движений сам достиг разрядки, после чего обессиленно навалился на Оливера, и тот едва успел упереться ладонями в край стола, чтобы не упасть.
— Тяжёлый, сволочь, — сдавленно выругался Вуд, и Маркус, гоготнув, сполз вниз и растянулся прямо на полу.
Оливер, немного отдышавшись, сел рядом, скрестив ноги по-турецки.
— Кайф, — констатировал Маркус, когда сердце перестало бешено биться, а мозги — напоминать кисель. Оливер согласно хмыкнул, а потом в ужасе вытаращил глаза и, покосившись на стол так, словно там были остатки Волдеморта — не меньше, протянул:
— Ты это, примени-то свои суперспособности в очищающих, а то Снейп не поленится сделать анализ, и тогда мой диплом счастливо аннулируют.
Маркус смачно затянулся — и когда он только успел достать сигарету — и милостиво кивнул.
— Ты, смотрю, уже ничего не боишься, — снова подал голос Оливер, зачем-то потянувшись за сигаретой, и тут же отмахнулся, когда Маркус смерил его испепеляющим взглядом. Но, как оказалось, того интересовало в большей мере другое.
— Больше никакого мозгоебства, — решительно, даже чуть агрессивно, предупредил он, и Оливер не нашелся, что ответить на это. Он позволил Маркусу собственнически уложить руку на своё бедро и сам накрыл её сверху ладонью.
— Просто не играй больше против меня в квиддич, — все-таки решил он оставить последнее слово за собой и громко раскатисто захохотал, когда Маркус набросился на него с поцелуями.