— Отбивайся, я попробую!
Атака и в самом деле была вялой. Нашим метким стрелкам удалось проредить офицерский состав и пушкарей, но не критично. Перед нашими позициями противник отступил. Я прислушался. Канонада нарастала слева. Ага, вот где французский полководец наметил прорыв. Там ведь одни мушкетёрские полки, усиленные гренадерским батальоном, и открытая местность. Срочно пришлось, разворачивать в сторону соседей Архангелогорский мушкетёрский полк, а в тылу, которого располагать Санкт-Петербургский драгунский полк, усилив батареей минометов.
Оказалось, вовремя сделали перестроения. На наш левый фланг, выскочили кирасиры французов на разгорячённых конях. Выскочили, и начали укладываться на землю метким огнём наших воинов.
— За мной, — скомандовал Багратион, сидя на чёрном, как сажа коне, увлекая за собой в атаку, Мариупольский драгунский полк.
Ну, блин, куда этого горячего грузинского парня черти понесли? Не дай Бог, моё присутствие в этом времени, оказало серьёзное влияние на ход событий. Убьют моего покровителя ненароком. Вернётся, попробую поговорить. Надо убедить отказаться от подобных атак во главе кавалеристов.
Так я рассуждал буквально десять минут назад, а сейчас сам рубился с прорвавшимися в наш тыл гренадерами французов. Эти рослые представители французского народа, стремились нанести нам большие потери и захватить штаб. Слаженные действия резервной роты наших гренадеров, не позволили французам даже приблизиться к расположению штаба. В пылу схватки я заметил, как во фланг гренадеров заходили наши конники, а впереди скакал князь Багратион. Слава Богу, живой и здоровый. Совместными усилиями прорыв удалось ликвидировать и восстановить положение войск.
— Ты видел, как мы всыпали французам? — спросил разгорячённый боем Багратион. — Мы вырубили всех, до последнего солдата. Лейб-гвардейский Павловский и Измайловский полк сильно пострадали от артиллерии Бонапарта, в батальонах осталось мало людей, боеспособных офицеров, чуть более десятка на два полка. Командир Павловского полка генерал-майор Николай Николаевич Мазовский погиб. В последней атаке, его раненого по его же приказу, несли впереди наступающих рот. Картечь оборвала его жизнь. Я уйду к ним, там некому организовывать оборону, а ты здесь держись, бей неприятеля. По всем вопросам сносись за штабом главнокомандующего.
— С Богом ваше высокопревосходительство, берегите себя, буду стараться удержать позиции.
До позднего вечера, мы отбивали атаки войск Наполеона. Ближе к полуночи от генерала Беннигсена поступил приказ выводить войска за реку Неман. Начал формировать походные колонны, прикрывать отход подвижными арьергардами. Французы от нас не отставали, проводя постоянные атаки, правда, небольшими силами пехоты. Зато артиллерия французом била по нашим войскам постоянно, нанося нам большие потери. Многие подразделения русской армии, потеряв офицеров и лишившись управления, пытались самостоятельно переправиться через Неман с использованием лодок и плотов. Многие гибли, тонули и попадали в плен. На завершающей стадии, отход войск превратился в настоящее бегство, никем не управляемых людей.
Недалеко от мостов, я приказал развернуть две батареи минометов, и с помощью их огня помогал отступающим войскам перейти реку по мостам, обрабатывал позиции пушкарей Наполеона. Соотношение количества стволов, было явно на стороне французов. И господствующие высоты вокруг города, тоже были в их руках. Можно сказать, неприятель избивал нас почти безнаказанно. Беннигсен приказал мосты сжечь, чтобы не дать возможности французам, организовать преследование разбитых русских войск.
Ещё пять дней отряд Багратиона вёл бои с висевшими на наших плечах французами. Когда войска достигли города Тильзит, и заняли оборонительные позиции, Наполеон прекратил преследование и отвёл свои войска.
7 июля 1807 года был заключён Тильзитский мир, очередная коалиция прекратила своё существование.
Сидя в небольшой комнате дома, расположенного в пригороде Тильзита, я подсчитывал наши потери. Большой кровью обернулся этот поход для отряда Багратиона. Почти треть личного состава потеряли ранеными и убитыми, несколько сотен, по всей видимости, попали в плен. Все шестифунтовые пушки потеряны, часть разбита, а остальные брошены. Двенадцатифунтовки удалось эвакуировать, но боеприпасов к ним, всего по десятку выстрелов на ствол. Минометы вывезти удалось все, неповреждёнными остались всего двенадцать, остальные требовали серьёзного ремонта. Мины тоже вывезли, почти все. Двадцать ящиков пришлось поджечь в здании перед мостом. Взрыв был мощным, я надеялся, что удалось кого-то из французских вояк зацепить, и похоронить под развалинами дома.