Кстати о моих слабостях — люблю, знаете ли, что-то такое так словесно закрутить, закаламбурить, иногда даже и нормально получается. Правда, не мне судить, хотя я и достаточно самокритичен — это тоже, пожалуй, брошу в копилку моих качеств. Интересно, а судьбы у нас с Македонским очень будут похожи, много ли трудностей и опасностей выпадет на мою долю? Сразу оцените, как звучит: «у нас с Македонским»!!! Я, пока еще курсант военного вуза, не знал, что ответ на этот вопрос положительный и монета, с которой я уже несколько лет не расстаюсь, для меня символична и просто-таки жизненно необходима как талисман.
Я уверен: все тяготы и лишения, трудности и опасности мне удалось преодолеть не только благодаря своим качествам, верным друзьям, но и этой богине счастья, случая и удачи, которая в древнеримской мифологии постепенно превратилась в богиню судьбы и счастливого случая. Наверное, все превратности судьбы я благополучно перенес также благодаря своим врагам и недругам. Как это ни парадоксально, но…А с чьими кознями я бы на ухабистом и тернистом жизненном пути боролся? Вот так в моей жизни и получилось: силы добра одержали победу над злыми силами благодаря и одновременно вопреки гнусным стараниям последних.
Боже мой, как же ругался отец, как он кричал и бесновался, я за всю свою жизнь не слышал от него таких слов. Я невозмутимо сидел в кресле и отмалчивался, лишь посверкивая маминым подарком, одновременно разглядывая свои ногти с заусеницами, которые периодически и с видимым удовольствием отгрызал. А он шумел и метался как говорящий разъяренный зверь в клетке, вернее — бессвязно выкрикивающий некие проклятия и угрозы, прогнозы относительно моей судьбы. В чем-то он окажется прав. Неосторожно (умишко-то с наперсток, в маленьких таких ямочках, которые трудно назвать извилинами, так, намеки на их зачатки — элементарных аналитических способностей ноль, умения прогнозировать — вообще далеко за минус) появившуюся на его крик Виолетту он послал открытым текстом в длительное эротическое путешествие. Она, видимо, так и не поняв куда идти — ну как это туда??? — Я же ж…, а оно же ж такое…, ну как же ж я туда…… — короче, в совершенно невменяемом состоянии, нетвердым шагом с блуждающим взглядом, расставив руки в стороны и ладонями вверх, открывая и закрывая рот, как выброшенная неожиданной волной на берег рыба, удалилась в произвольно выбранном направлении и ее не было слышно до следующего утра.
И опять я не проронил ни слова. Я — твердый орешек, меня каким-то, даже очень мудреным и невероятно огромным ненормативным словом не расколешь — будешь так необдуманно и неосторожно пытаться совершить надо мной такие действия — сам и станешь калекой загипсованным (интересно бы на это зрелище было посмотреть, ха-ха-ха) — и это тоже можно в копилку моей характеристики занести. Потом, выдохнувшийся и уставший от бесполезной ругани, отец, бахнув затем открывшейся от такого закрывания дверью, ушел к себе и конкретно надрался своего любимого коньяка «Арарат», прямо из горлышка и без закуски — я смотрел на это с удивлением. Кстати, отличие еды от закуски понимают только наши утонченные граждане. Никаким дядям Сэмам, Джонам, герам Фрицам и другим жителям отсталых и развивающихся стран сия способность не дана. Наутро, с больной головой, удивленно озираясь в поисках красавицы-жены, с немым, невысказанным по поводу тишины и ее отсутствия вопросом, он все же решил поговорить со мной. Спокойно, устало-монотонно, не повышая тона, с видимым трудом шевеля губами и раскрывая рот, отец рассказал о трудностях становления его бизнеса. Я узнал, что за сегодняшнее благосостояние мы должны благодарить моего деда — Головко Ивана Константиновича, бывшего сотрудника отдела ЦК КПСС, который все время думал о своем единственном сыне.
Деда я не знал, он подозрительно скоропостижно скончался вместе с бабушкой через неделю после развала СССР, но, похоже, смог моему отцу отсыпать немного «золота партии», и показать «золотую жилу» в виде фармацевтического бизнеса. И вот сейчас я, по словам отца, хочу пустить на ветер все нажитое непосильным трудом, отказываясь стать у него партнером. Попытался успокоить отца. Сказал ему, что в военном университете дают неплохое образование по специальности, выдают диплом единого государственного образца. Если у меня служба не сложится, то я смогу найти себя на гражданке. Постепенно отец успокоился или сделал вид, что успокоился, и больше до отъезда в казарму университета к этой теме мы не возвращались.