Александр Тарасов
Да какой Путин «патриот»? Так, видимость одна
Ответы на вопросы сайта «Terra America»
1. Как Вы считаете, в чем была основная причина присоединения России к антивоенному блоку европейских государств накануне вторжения в Ирак в марте 2003 года? Было ли это решение личным выбором Владимира Путина или согласованной позицией российского внешнеполитического сообщества? Руководствовался ли Путин в первую очередь моральными, правовыми или прагматическими аргументами?
Общая линия российского руководства после ликвидации СССР — подчинение капиталистическому Западу и, в первую очередь, США. Эта линия оставалась неизменной и при Ельцине, и при Путине. При желании ее можно охарактеризовать как предательство национальных интересов страны (если понимать под такими интересами интересы большинства населения России). То есть позиция Путина (и вообще российского руководства) в начале 2003 года определялась именно этим — желанием холуйски угодить Западу. Если угодно, это можно считать «прагматической» причиной. Демонстрировать нарочитую «самостоятельность» Путин стал позже — когда на чужих примерах убедился, что для Вашингтона просто лояльности недостаточно, что США в таких случаях нацеливаются на замену лояльных режимов откровенно марионеточными (условно говоря, вместо Кучмы — Ющенко).
2. Многие российские эксперты, в частности Вячеслав Никонов, упрекали российское руководство за то, что оно не решилось присоединиться к антисаддамовской коалиции и не приняла участие в разделе иракской нефти. Насколько, на Ваш взгляд, эта позиция была оправдана? Могла ли Россия получить ощутимую выгоду от присоединения к коалиции? В какой мере это соответствовало бы экономическим интересам России?
Вячеслав Никонов — человек, настолько себя дискредитировавший, что просто стыдно воспринимать его слова всерьез и вообще на него ссылаться. Экономические интересы России требуют восстановления и развития ее собственного народного хозяйства, а не участия в качестве жалкого, третьестепенного партнера в империалистическом грабеже чужого имущества. Тем более, что этот грабеж ограбленные рано или поздно грабителям припомнят. Выгоды от присоединения к коалиции на условиях получения доступа — по определению, незначительного — к иракским нефтяным запасам могли получить только те или иные нефтяные олигархи, но не народы России. Очевидно, интересы этих олигархов тогда и пытался лоббировать Никонов.
3. Можно ли сказать, что именно готовность присоединиться к французскому вето в Совете Безопасности против вторжения в Ирак испортило отношения Путина и России в целом с США, и в первую очередь с республиканской администрацией? Насколько нелояльность России Вашингтону в вопросе Ирака реально обусловила последующее охлаждение в отношениях двух стран?
Думаю, это была одна из причин последующего охлаждения (подобно истории с «Кольчугами» в случае Украины). В принципе, в Вашингтоне готовы были терпеть (что в России, что на Украине) лояльный, но не марионеточный режим до тех пор, пока верили в возможность «коммунистического реванша». Как только перестали верить в эту возможность — замена лояльного режима на марионеточный стала казаться Вашингтону более предпочтительным вариантом.
4. Россия и впоследствии отказывалась поддержать практически любую военную акцию Вашингтона. Насколько дальновидна и рациональна такая позиция? Не стоит ли России окончательно стать на сторону США в вопросе политического давления на Сирию и Иран для того, чтобы стать одним из созидателей формирующегося Нового мирового порядка?
С Россией считаются только до тех пор, пока она обладает эффективными ядерным оружием и средствами его доставки. Поскольку существующие ядерные боеприпасы постепенно выходят из строя, накопленные запасы оружейных ядерных веществ не увеличиваются и не обновляются, с современными средствами доставки у России явные проблемы, научные и военно-технологические кадры стареют и выбывают, а новые не получают необходимой подготовки, переход России в число стран, с мнением которых Запад не будет считаться, — вопрос времени. То есть Россия в любом случае не смогла бы стать «одним из созидателей Нового мирового порядка». Я еще в сентябре-октябре 1992 года писал, что после краха советского блока, развала СССР и расправой над Панамой и Ираком остался совсем небольшой список стран, режимы которых не устраивают США и НАТО, стран, которые рассматриваются как препятствие на пути создания «нового мирового порядка» и которые должны быть разрушены или подчинены: Югославия, Куба, Суринам, Гайана, Ливия, Зимбабве, Сирия, Иран, Индия, Вьетнам, Северная Корея, Россия, Китай (Дом Союзов. 1993. № 5. С. 20). С тех пор из этого списка выпали Югославия, Индия, Гайана, Суринам, Ливия. На очереди — Сирия и Иран. Последним в списке стоит, конечно, Китай. Предпоследней — Россия, но лишь до того момента, пока у нее есть реальное ядерное оружие и реальные средства его доставки. То есть позиция просто отказа от поддержки агрессивной политики Вашингтона — недостаточная, поскольку она лишь оттягивает крах России, не более того. Верной политикой было бы активное противостояние (в союзе с Китаем и другими экономическими и политическими противниками США и НАТО), но такой политике необходимо идеологическое обоснование (в наших, российских условиях оно может быть только антикапиталистическим), которого у нынешнего руководство России нет и быть не может.