- Но ты же поможешь мне, папочка.
Ладно, стоит признать, что он именно за этим и шел сегодня.
Питер усмехается, поправляя подол короткой юбки, проводя ладонью по внутренней стороне бедра.
- Конечно, сладкая. Папочка поможет своей девочке. Но не здесь, верно?
Айзек никогда не думал, что возьмет в рот раньше, чем поцелует мужчину. Айзек никогда не думал, что бурно кончит от того, что в растянутую членом глотку ударит струя горькой горячей спермы.
Но так и происходит - Питер откидывается на глянцево-черный бок своей машины, бросая под ноги кожаную куртку, на которую Айзек с готовностью опускается, засовывая одну ладонь под юбку, приспуская кружево, чтобы взять в руку изнывающий от желания член. Питер проводит головкой возбужденного, уже влажного от смазки члена по губам Айзека, размазывая персиковую помаду, и ласково ерошит золотистые кудри, с привычной, идущей ему усмешкой шепча:
- Давай, милая. Открой ротик.
На грани с издевкой, но только на грани - Айзек принимает со стоном, дроча себе быстро, резко, дрожа все сильнее от подступающего волнами оргазма, особенно, когда Питер внезапно стонет, запрокидывая голову, обнаружив полное отсутствие рвотного рефлекса у Айзека. Хейл вдалбливается в узкую глотку, шепча пошлые, грязные, но такие сладкие вещи, и Айзек кончает, когда пульсирующий член изливается спермой прямо в горло, так, что Айзеку приходится глотать, продолжая стимулировать еще твердый член, продлевая оргазм мужчины.
Айзек мутно смотрит на Питера снизу вверх, еще подрагивая, тяжело дыша, медленно выпуская его обмякший большой член изо рта.
Питер застегивает джинсы, одобрительно потрепав Айзека по макушке, открывает дверцу машины, нашаривает что-то в бардачке и садится на корточки рядом со слегка потерявшимся в пространстве Айзеком. Лейхи медленно моргает, очищая руки и внутреннюю сторону бедер, испачканную спермой, предложенными Питером салфетками, в то время как Питер аккуратно вытирает размазавшуюся помаду, придерживая Айзека за затылок.
- Ты хорошая девочка, милая, - Питер слегка давит большим пальцем на нижнюю губу Айзека, заставляя приоткрыть рот. - Хорошая девочка с очаровательными губками и глубоким жарким ротиком.
Приторно сладкая, но абсолютно подходящая обстановке похвала подогревает Айзека, заводит снова.
- Папочке понравилось? - Айзек уже знает, что сейчас приедет домой, запрется в своей комнате и будет снова дрочить, на этот раз представляя тяжелый, увитый венами член на языке.
- Папочка очень доволен своей девочкой, - Питер помогает Айзеку встать, закидывая куртку на заднее сиденье машины. - Поймать тебе машину, сладкая?
***
Айзек не ожидал всего этого: ни подстеленной под колени куртки, ни заботливо стертой помады, ни того, что Хейл действительно поймал ему такси, заплатив и без малейшего смущения назвав адрес особняка. Айзек привычно переодевается в гараже, чутко прислушиваясь к происходящему в доме, и поднимается к себе, падая на постель и дразняще-медленно поглаживая себя. Совершенно недостаточно для того, чтобы кончить.
Питер приезжает где-то часом позже, спокойно, не таясь поднимаясь в свою комнату.
Айзек снова несмело ласкает себя, надавливая на тугие мышцы влажными от слюны пальцами, не проникая внутрь, только поглаживая, одновременно надрачивая член. Айзек кончает, вспоминая восхищенный вздох Питера, вошедшего в горло Айзека на всю длину немаленького толстого члена.
***
Следующая пятница - короткая плиссированная юбка, едва прикрывающая резинку черных чулок, белая полурасстегнутая рубашка, открывающая вид на черный кружевной пуш-ап, вызывающий макияж и губы цвета спелой черешни. Питеру нравится этот образ - сложно ошибиться, когда к ягодицам недвусмысленно прижимается возбужденный член. Айзек потягивает виски с колой, чуть виляя задницей, на сладкие пошлости отвечает “да, папочка” и “пожалуйста, папочка”, вслушиваясь в каждое слово, дрожа от предвкушения.
- Я трахну твою сладкую узкую глотку своим членом, - шепчет Питер, обнимая Айзека за талию, уже едва ли не трахая его прямо на барной стойке.
“Да, папочка”, - шепчет Айзек, понимая, что его сумасшествие вошло в пике, в последнюю фазу, вылечиться больше нет возможности.
- Я буду натягивать твой ротик на свой член, пока ты не задрожишь, кончая, милая.
“Пожалуйста, папочка”, - Айзек кусает губы и старается потереться о Питера. Айзека трясет от желания. Айзек совершенно точно болен.
- Я кончу на твое милое личико и в вырез твоей блузки, детка.
“Да, папочка. Пожалуйста, папочка”.
- А потом ты вылижешь меня начисто своим умелым нежным язычком, да, сладкая?
“Да, папочка… да, папочка”.
Айзек кончает на третьем или четвертом толчке Питера, сжимая его член глоткой, создавая вибрацию своими стонами. Айзек дрожит и стонет, кончая так бурно, как будто не дрочил всю предыдущую неделю по два-три раза в день.
Питер мягко, но властно придерживает его голову, сам долбясь членом в горло, закрывая от удовольствия глаза, иногда вытаскивая член и постукивая головкой по припухшим губам. Айзек возбуждается снова, когда Питер выполняет свое обещание, пачкая спермой подставленное лицо и нежную кожу груди. У Айзека потерянный томный взгляд, у Айзека дрожат руки, но он вылизывает Питера, не прекращая тихо, сладко стонать.
На парковке тихо и безлюдно, и Айзек даже позволяет себе обессиленно прижаться щекой к бедру Питера, несколько мгновений приходя в себя. Питер гладит его по макушке, ласкает спутанные кудри, улыбаясь, когда Айзек проводит пальцем по своей щеке, собирая сперму, а затем тщательно облизывает его, посасывая, замычав от удовольствия. Айзек медленно хлопает ресницами, снизу вверх глядя на Питера, и, шально и сумасшедше улыбаясь, шепчет:
- Спасибо, папочка.
========== Часть 2 ==========
- Здравствуй, малышка, - Питер с нежностью и уверенностью давнего любовника целует Айзека за ухом, собственнически-ласково обнимая за талию, запуская ладонь под свободный малахитовый топ, выставляющий на обозрение гладкую кожу спины. - Ждала меня?
- Да, папочка, - Айзек успокенно и блаженно откидывается на грудь Питера, краем взгляда следя, как парень лет двадцати семи - тридцати, тихо ругнувшись, отодвигается обратно, на свое место - в течение последних минут пятнадцати он будто подкрадывался к Айзеку, явно надеясь на приятный вечер.
У Айзека сегодня все в малахитово-изумрудных тонах - и топ, и многослойная короткая юбчонка, и туфли, состоящие из ремешков и тонкого каблука, и даже замысловато вплетенная в волосы лента. Питер целует пахнущий жасмином загривок, чуть улыбаясь.
- Я соскучилась, - тихо шепчет Айзек, нежась в руках Питера.
Хейл уезжал из города на две недели - две пятницы, которые Айзек против обыкновения провел дома, не имея ни малейшего желания снова весь вечер провести, отшивая надоедливых ухажеров. Айзек привык, что с Питером было спокойно. Можно выпить пару коктейлей, послушать музыку, чувствуя, как сильная рука обнимает за талию, посмотреть представление на сцене, откинувшись спиной на широкую грудь. Питер нашептывал сладкие приятные пошлости, наверняка только для того, чтобы насладиться постепенно усиливающимся запахом возбуждения Айзека, поглаживал по ногам, бесстыдно запуская ладони под короткую юбку, обнимал за пояс, но никогда не торопил Айзека, доводил его до состояния, в котором Айзек уже сам начинал влажно облизывать чувственные губы и просить у Питера более откровенных ласк.
- Моя девочка сидела дома? - Питер лениво оглаживает крепкую ягодицу, останавливая ладонь на бедре. - Ты была хорошей девочкой и не позволяла никому смотреть на тебя, пока меня не было рядом?
Айзек еле дышит от накатившего возбуждения, коротко, часто кивая.