Освальд «выпутался из этой истории», но из огня попал в полымя, сменив опеку тетушки на законный брак. Сказать, что Освальд влюбился в Джулию Хиткоут, было бы явным преувеличением. Его никогда особенно не тянуло к женщинам, а о безумной страсти не могло быть и речи — очень уж он был угнетен. Но Джулия сулила избавление, и как девушки иногда выходят замуж, чтобы отделаться от гнета родителей, так Освальд женился, чтобы отделаться от кошмара теток. Это был во многих отношениях странный брак, — хотя бы потому, что стороны как бы поменялись ролями. В Освальде было много от женщины, в Джулии — от мужчины. Она говорила густым, низким голосом, свои черные волосы стригла очень коротко, а такого властного характера, как у нее, Освальд не рисовал себе даже в самых мрачных своих размышлениях о женском сословии. Джулия была постарше его и немного богаче, но — пусть Освальд и его тетушки об этом не знали — она-то знала, что три или четыре ее «романа» несколько сбили ей цену на брачной бирже. Эту распутницу прельщала мысль выйти замуж за девственника. Она устала от связей с женатыми людьми — тайных связей с их уловками и горьким осадком, — так приятно будет получить мужчину в полную собственность — мужчину, которому не нужно будет вечно куда-то спешить или выдумывать всякие небылицы, чтобы обмануть бдительность подозрительной жены. Джулия, прожив много лет в Блумсбери, знала жизнь куда лучше, чем Освальд. К тому же она была честолюбива.
Честолюбие Джулии нельзя считать чем-то исключительным. Она принадлежала к довольно обширной категории женщин, унаследовавших какую-то сумму, недостаточную, однако, для того, чтобы прославиться любовником-негром или купить титул. Ей хотелось известности, хотелось занять видное место в обществе. Сперва она попыталась добиться чего-то своими силами, но после нескольких лет бесплодных занятий живописью убедилась, что на этом пути успехов ей не достичь. Оставалось одно — связать себя законными узами с восходящим светлом. К счастью или к несчастью для Освальда, она весьма смутно представляла себе, из чего складывается литературная слава. Она поверила оптимистическим прогнозам тети Урсулы относительно блестящей карьеры племянника, оценила должным образом его статью в толстом журнале и в первый же раз, как увидела наивное личико Освальда и его темные птичьи глаза, твердо решила завладеть им. Их общий годовой доход (так она подсчитала) составит восемьсот с лишним фунтов, к тому же литературные заработки Освальда будут непрерывно расти. Если не разбрасываться, можно будет обзавестись студией, загородным домиком и двухместной машиной, и потом спокойно ждать того счастливого часа, когда гений Освальда увенчают автомобиль «Бугатти», дом на Итон-сквер и вилла на Ривьере. Тем временем они будут устраивать скромные, но изысканные приемы — только для людей с именем. А когда Освальд сделает свое дело, то есть прославит их обоих, — о, тогда-то она займет в высшем свете подобающее ей место где-то между леди Левери{10} и миссис Болдуин.{11}
В сердцах тетушек предстоящий брак вызвал приятное трепыхание — острый и бескорыстный интерес к событию в их собственной жизни либо почти забытому, либо безвозвратно упущенному. Да, они радовались бескорыстно и притом, вероятно, больше, чем Джулия и Освальд — те не могли уйти от действительности, тогда как тетушки вольны были воображать сплошной медовый месяц райского блаженства. С самого начала они твердо условились считать, что это — идеальный брак, в котором гармонически сочетаются высокие чувства, сродство характеров и материальная выгода. Все это было бы верно, если бы тетушки исходили из правильных предпосылок; но, к несчастью, предпосылки-то их диктовались не фактами, а надеждами: тетушки возлагали большие надежды на собственную выдумку, будто Освальд «несомненно влюблен», а Джулия «несомненно благоразумна», видимо полагая при этом, что во всяком браке мужчина должен быть введен в заблуждение, женщина же, как существо более трезвое, должна открыть ему глаза постепенно и безболезненно. А избыток романтики не менее опасен, чем недостаток ее, — ни одним супругам еще не удавалось сорок лет подряд разыгрывать Ромео и Джульетту! Если бы Освальд и Джулия любили друг друга; если бы характеры их были созвучны; если бы Освальд был из тех мужчин, что не могут быть счастливы без жены; если бы Джулия была из тех женщин, что находят усладу в единобрачии; если бы у Освальда был талант и желание работать и если бы честолюбивые мечты Джулии были не столь грандиозны и беспредметны, — что ж, тогда тетушки, может быть, оказались бы правы. Но поскольку ни одно из этих «если» не соответствовало истине…