- Чего в окно выпялились? - одернула детей Клавдия Михайловна. Сказано - идите в спальню!
- Уйдем, не расстраивайся, - проворчал Валерка и с демонстративной неспешностью направился в другую половину избы.
Лариска, надувшись, побрела за братом.
Через минуту изба наполнилась стуком сапог и голосами приезжих. Точнее, говорил один бородач. Сначала он пространно извинялся за причиняемое хозяевам беспокойство, затем церемонно представлял Клавдии Михайловне своих друзей и, наконец, восторженно говорил о сельском комфорте: тут вам, пожалуйста, и газовая плита, и холодильник, и телевизор, и телефон - чем не цивилизация?!
Охотники долго умывались, потом развязывали свои рюкзаки, готовились к ужину.
- Ты что, уже спать? - шепотом спросила Лариска, увидев, что брат начал раздеваться.
- А чего делать?.. И ты ложись.
- Мне еще неохота...
- Пока неохота, а ляжешь - и уснешь.
Валерка, конечно, спать не собирался. Но его кровать стояла возле заборки, разделяющей избу на две половины, и, чтобы лучше слышать, что будут говорить охотники, он решил лечь. Пока об охоте не было сказано ни слова, но Валерка понимал, что разговор такой непременно будет.
Лариска в нерешительности постояла посреди комнаты, вздохнула и тоже пошла к своей кровати.
Охотники сели ужинать. Словоохотливый бородач расспрашивал Валентина Игнатьевича о делах в бригаде, интересовался урожаем, заработками колхозников, а потом как-то неожиданно переключился на главную тему.
- Ну что же, друзья! Наверно, пора нам потолковать и о том, ради чего, собственно, мы сюда приехали, - сказал он. - Прежде всего мы весьма благодарны вам, Валентин Игнатьевич, за ваше сообщение. Охота на медведя открывается только с первого октября, но ваше письмецо я кое-где предъявил, заручился поддержкой, и лицензию удалось получить. Вот, пожалуйста, убедитесь сами в наших, так сказать, законных полномочиях!
- Чего смотреть? Верю, - сказал Валентин Игнатьевич. - Но я об одном попрошу: чтобы никаких петель. А то прошлой осенью приезжали к нам охотники из района и вместо медведя поймали в петлю племенную телку.
Раздался дружный смех.
- Вот это охотнички! - воскликнул бородач. - А насчет нас можете быть абсолютно спокойны. Мы охотники, так сказать, культурные, кроме спортивного интереса, нас в охоте ничто не интересует. А петли - какой же это спорт?
- Дело даже не в этом, - раздался тихий, но очень внятный голос. Петли запрещены правилами охоты.
Валерка приподнял голову: интересно, кто это говорит, толстяк или тот, желтолицый?
- Вот именно! - подхватил бородач. - Петли - орудие браконьеров, а не охотников. А ты, Владислав Михайлович, сколько косолапых на ружье взял? Десятка два?
- Ну что вы, зачем преувеличивать? - раздалось в ответ.
- Скромничает. А между прочим, по части медвежьей охоты - профессор. И ружье у него достойное: современнейший пятизарядный охотничий карабин с оптикой!..
Валерка и дышать перестал, боясь пропустить хоть одно слово.
- В сумерках или лунной ночью, - продолжал бородач, - он на двести метров попадает в консервную банку. Снайпер! И пуля - пятнадцать граммов. Это, я вам скажу...
- Игорь Макарович, - вновь раздался тот же тихий и внятный голос, хватит об этом... Вы же сами предложили: пора говорить о деле.
- Всё. Я молчу, - покорно согласился бородач.
"Понятно! - отметил про себя Валерка. - Бородач, этот Игорь Макарович, только с виду главный. А настоящий главный охотник - другой... Но кто? Неужели толстяк? А может, тот, тощий, в комбинезоне?.."
Между тем за стеной разговор продолжался. Негромкий, ровный голос спрашивал, далеко ли от деревни овсяное поле, какой там овес - высокий или низкий, каков лес, близко ли он подступает к полю и есть ли еще неподалеку овсяные поля. На все эти вопросы Валентин Игнатьевич отвечал немногословно, но обстоятельно.
Валерке так хотелось узнать, кто же из охотников главный, у которого "карабин с оптикой", что не стерпел, поднялся с кровати и направился в кухню.
- Ты куда? - шепотом спросила Лариска.
- Пить захотелось. А ты спи.
Дверь между кухней и гостиной всегда бывала открыта, и достаточно было Валерке бросить беглый взгляд в комнату, где ужинали охотники, как все стало ясно. Главным охотником оказался желтолицый, в комбинезоне.
Черпнув ковшом воды из ведра, Валерка попил и, никем не замеченный, тихонько вернулся в спальню.
- Местные охотники на этом поле не беспокоили медведя? - продолжал выспрашивать желтолицый.
- У нас таких охотников нет, - ответил Валентин Игнатьевич. - Был один, но он уже лет десять не охотится, плетет корзины.
- Это хорошо. А за грибами, за ягодами через это поле никто не ходит?
- Нет. Сейчас разгар уборки. Людям не до того.
Наступила пауза. Валерка лежал затаив дыхание: скажет отец, что они с Андрюшкой караулили медведя, или не скажет? Отец не сказал.
- Ну что ж, обстановка, кажется, вполне подходящая, - подвел итог главный охотник. - Сделаем так: утром, по росе, я схожу на поле, посмотрю, что за зверь там кормится, где у него лазы, места для лабазов подыщу. Потом до обеда устроим лабазы, отдохнем часика четыре и вечерком - на первую охоту. Идет?
- Абсолютно!.. - окликнулся бородач. - Коротко и ясно. Сразу чувствуется, что Владислав Михайлович - человек дела.
На разные голоса храпели спящие на полу охотники, а Валерке не спалось. Он вспоминал, как безбоязненно вышла в поле медведица, как резвились в овсе медвежата, и ему представлялось невероятным, что уже завтра эта медведица может быть убита, а безобидные большеголовые медвежата окажутся сиротами. То ли во сне, то ли в воображении он видел, как они, насмерть перепуганные, сидят в лесу под елкой и дрожат от холода, голода и страха...
10
Приезд городских охотников не особенно встревожил Андрюшку.
- Ничего у них не получится, - уверенно сказал он, выслушав сообщение Валерки. - Во всяком случае, надо сделать, чтобы не получилось.
- Но ты знаешь, какое у одного ружье?! - воскликнул Валерка. - Не ружье, а снайперская винтовка! - И рассказал про карабин.
- Это, конечно, хуже!.. - Андрюшка нахмурился. - Только я думаю, кого-то из них медведица все равно на лабазе учует - она же осторожно ходит!
- Осторожно, а к нам-то вышла!
- Вышла. Но мы ее спугнули, и теперь она еще осторожнее станет. Андрюшка помолчал, наморщив широкий лоб, потом убежденно сказал: - Она вообще не выйдет в поле. Мы ее туда не пустим.
- Как - не пустим?
- Табак по краю поля будем сыпать. Помнишь, дедко Макар говорил: где табак насыпан, там медведь двое суток не пройдет.
- Помню. Только где мы табак возьмем? Отец у меня не курит...
- В магазине. Я уж сколько раз дедке Макару махорку покупал. Восьмушка всего шесть копеек. Взять на рубль, так надолго хватит.
Магазин сельпо был в двух километрах от Овинцева, и ребята решили сразу идти за табаком, чтобы потом, после обеда, когда охотники будут отдыхать, сходить на Стрелиху. Едва они вышли из дома Перьевых, как в проулке носом к носу столкнулись с Борькой Сизовым. Было похоже, что Борька стоял здесь, у забора, поджидая их. Как всегда взъерошенный, чумазый и неряшливо одетый, он посторонился, уступая дорогу, и уже сзади крикнул:
- Эй, Гвоздик, а чо это у вашего дома машина стоит?
- По лотерее выиграл! - ответил Валерка.
- Ври больше!.. Я и сам знаю. Охотники приехали, медведя ловить будут.
Валерка, неприятно пораженный, что Борьке уже все известно, пригрозил:
- Если будешь везде совать свой нос, по шее накостыляю! Понял?
Борька счел за благо отойти подальше.
- Смотри, как бы самому не накостыляли!
- И охота тебе каждый раз с ним заедаться!.. - недовольно заметил Андрюшка.
- А чего лезет не в свое дело!
- Но ему ведь тоже интересно. Подумаешь, спросил!..