«Я думал, мне это приснилось», — напряжённо подумал Алан, вспомнив пугающие звуки во время пробуждения.
Рядом с парнем встала Вельсигг, пряча руки под плащом.
— Нехорошее у меня предчувствие, — тихо сказала она.
— Угу. У меня тоже. Больно невесело идут, ни песен, ни плясок.
Девушка ничего не ответила на колкость, лишь едва заметно поморщилась, отчего на лбу у неё на миг проступили тонкие морщины.
Когда отряд приблизился к лагерю путешественников, бежавших из таверны, все стало понятно, но вместе с тем запуталось ещё больше.
В этот раз рыцарей было меньше: не хватало полутора десятков солдат. В хвосте колонны медленно шагали, отбивая нечёткий ритм копытами, скакуны без всадников. Кто-то из рыцарей был ранен: Алан явственно видел разрезанные поддоспешники, пропитанные кровью, руки в ссадинах и синяках, вмятины на щитах, кровь на лицах и броне
Предводитель всадников, высокий и атлетично сложенный мужчина в шлеме с брамицей, из-под которого торчали слипшиеся от крови верёвки черных волос, отстегнул от пояса рог. Округу залил чистый высокий звук, которому вторил более низкий — со стороны ворот, и створки начали медленно открываться.
Алан со спутниками провожали взглядами поредевший отряд, путешественники вокруг них возбуждённо перешёптывались.
«Кажется, победа была тяжёлой», — невесело подумал парень.
— Теперь-то они откроют дорогу в город? — вслух спросил он, не обращаясь ни к кому конкретно.
— Чёрт знает. — Герт пожал плечами, не меняя хмурого выражения лица.
Когда последние кони без седоков прошли через ворота, наступила тишина. Все ждали, что снова зазвучит рог, и створки запрут, но ничего не происходило. Молчание сменилось шёпотом, а вскоре из барбакана показался всадник, одетый в дорогие одеяния и больше всего похожий на купца. Но перешёптывания, донёсшиеся со стороны, дали понять, что это был глашатай герцога.
— Добрые жители герцогства Штаркхен! Лорд Дюрон Дьяги, титулованный герцогом, верный вассал Его Величества и военный маршал, благоволит страждущим! Городской рынок будет открыт для всех следующие три дня.
Стоило глашатаю закончить и скрыться за воротами, Алану заложило уши от гвалта, который поднялся вокруг, и лагерь преобразился почти в мгновение ока. Люди спешно тушили костры, бежали к телегам и лошадям, собирали пожитки. Одиночки, схватив походные мешки, стремглав бросались к воротам, будто те вот-вот закроются, оставив их на милость Великого Дракона.
— Хоть что-то хорошее, — вздохнул Герт. — Собираемся, я запрягу коней. Вельсигг, ты помнишь, где живет Зольтрак? Нужно сказать ему, что мы скоро будем на рынке. И успеть занять место, пока есть. Алан, собери наши вещи.
Девушка кивнула и лёгкой трусцой побежала к воротам, придерживая болтающийся на поясе меч, а Алан стал набивать сумки, укладывая в них походное добро. Часть похлёбки он налил в тарелку, чтобы съесть по пути, оставшееся с неохотой вылил на горящие дрова. Те зашипели, и вскоре только едва заметный сизый дымок напоминал об огне.
Дождавшись, когда котелок остынет, и пристегнув его к телеге, Алан запрыгнул на козлы к Герту, и кузнец направил повозку в город.
Архитектура и внутреннее устройство Штаркхена поражали не меньше, чем оборонительные системы столицы. Стоило спутникам проехать внутреннюю арку ворот, как они попали в другой мир. За высокими стенами этого видно не было, но Штаркхен имел многоуровневую систему, и каждый из уровней соединялся с соседним при помощи массивных белокаменных лестниц.
Хозяин трактира, в котором остановилась троица, разместившая телегу с товаром на оживленной рыночной площади, рассказал Алану, что каждый из уровней города имел своё предназначение и играл особую роль. Первый представлял собой густонаселённые жилые районы, где обитали люди достаточно богатые, чтобы позволить себе защиту за стенами, но слишком бедные для шикарных удобств. Кроме того, тут находился рынок, где торговцы из окрестных деревень и других городов могли купить и продать товары первой необходимости, а также гильдия авантюристов — место, куда приходил каждый, кто желал заработать монет, выполняя те или иные заказы. И, конечно, немаловажной частью этого уровня были мастерские и предприятия, напрямую влияющие на развитие местной экономики: кузницы мастеров, изготавливающих инструменты, пекарни, лавки, магазины и бараки чернорабочих на окраине — всех, кто выполнял грязную и неблагодарную работу вроде чистки канализаций и прочих забот.