— При всей своей силе, ты и не можешь знать всего, — философски возразил я. — Впрочем, я могу доказать, — я осторожно вытащил из воздуха маленькое перышко чудо-птицы, которое снял с себя, когда пичуга меня исцелила и продемонстрировал его Латифу-Рамиру и Закире. — Узнаете перышко?
Закира подняла руку, пальцы её по кошачьи ударили воздух, словно пытаясь перо поймать.
— Это её перо! — взволновано проговорила Закира. — Перо этой твари!
— То-то и оно, перо вашей птички, а теперь про уплату наших услуг, — я спрятал перо и выдержал паузу.
— Что вы хотите? — напряженно спросила Закира. — Говорите!
— То же что и все — жить и жить хорошо. Для этого нам нужно по мешку золота… на каждого, три добротных коня и гарантия, что после того, как мы отдадим вам пташку, нас не прирежут ваши делибаши, как свиней.
— Я даю вам своё слово, что, если вы добудете нам птицу, я отпущу вас и дам все, чего вы пожелаете, — отчеканила Закира.
— Свежо придание, да верится с трудом, — завуалированно усомнился я.
— Как ты смеешь! — снова взъерепенилась Закира, её тонкие крылья носа яростно подрагивали, на тощей шее билась венка.
Эх, девонька тебя бы хорошенечко откормить, сразу бы сделалась куда аппетитней и агрессии бы, глядишь, поубавилось.
— Как вы предлагаете обеспечить ваши гарантии? — поинтересовался Латиф-Рамир.
В то время, как его госпожа извергалась вулканом, он сохранял ледяное спокойствие. Я оценил его, как опасного противника. Он понимал, что выигрывает битву тот, кто спокоен.
— Мы позаботимся об этом сами, — усмехнулся я, Латив-Рамир изогнул бровь. — Дело в том, что призванная с помощью обряда птица материализуется к нам не сразу. Какое-то время она будет нестабильным фантомом, который только через несколько дней полностью обретет плоть и кровь…
— Это уже десять дней ожидания! — взвыла Закира. — Это невыносимо!
— Дальше, — потребовал Латиф-Рамир, не обращая внимания на причитания своей госпожи.
— Мы отдадим вам клетку, но, как я уже сказал, фантом птицы будет какое-то время не стабилен. Вы же отдадите нам наше золото и лошадок. Фантом будет заякорен лично на меня, если со мной что-нибудь случится, птица так и не сможет полностью материализоваться и попросту исчезнет, — городил я свой огород, так что сам дивился своей разумности и разгулу фантазии. — За то время, пока птичка вылупляется, лошадки унесут насс товарищами достаточно далеко от вашего славного Уруса, что гарантировано сохранит нам жизнь. При этом предупреждаю сразу, что ношу за щекой капсулу с ядом, если вы вздумаете обмануть меня, я просто убью себя и не видать вам птицы, как своих ушей.
— Вы считаете, что мы совсем разума не имеем⁈ — возмутилась Закира и, закашлявшись, снова стала нюхать чернильную жидкость.
— Вы себя хорошо обезопасили, — кивнул Латиф-Рамир, — однако, где гарантии, что после вашего отъезда, птица станет птицей, а не лопнет, как мираж?
— Вам придется поверить нам на слова, — нагло объявил я.
— Нет! — Закира медленно встала и с чудовищной силой вонзила кинжал по самую рукоять в столешницу. — Это вам придется умереть!
Латиф-Рамир остался сидеть как жопой прилипший к своему стулу, лишь достал из ниоткуда какую-то губную гармошку и несколько раз дунул в неё, вышел едва уловимый трогательный звук. Закира резко обернулась на своего визиря. Они обменялись взглядами. Закира скрипнула зубами, но все же вернулась на свой трон.
— Согласитесь, что будет честно, если рисковать будут обе стороны, — как ни в чем не бывало продолжил переговоры Латиф-Рамир. — Резонно, что мы тогда выдвигаем свои требования, которые дадут и нам кое-какие гарантии. Мы дадим вам коней и золото, но если птица не материализуется через несколько дней, то с помощью своего заговора я верну обратно в великий Урус и коней, и золото.
— Идет, — быстро согласился я.
— Рамир! — недовольно процедила Закира.
— Спокойно, моя госпожа, — улыбнулся ей Латиф-Рамир, — с одной стороны великого Уруса океан, а с другой, пустыня. Куда бы они не помчались после нашей сделки, если кони под ними исчезнут через несколько дней, то они окажутся посреди пустыни, варианты у них будут или вернуться обратно в Урус или дать себя убить пустыне, — пояснил и для нас, и для Закиры Латиф-Рамир.
Закира этим поворотом осталась довольна, чего не скажешь обо мне. Однако четкого и ясного плана у меня все равно, как всегда, не имелось. Я как обычно действовал интуитивно. И пока образ будущего все равно худо-бедно вычерчивался. Остальное, как всегда, воля случая.
— Что ж, — вздохнул я, делая вид, что иду на огромную уступку. — По рукам.