Хоакин обхватил руками запястья Джессики, а она провела большими пальцами у него под глазами и поцеловала в макушку.
– Боже правый! – вдруг охнула она. – Как же я позабыла-то! Сейчас, погодите-ка минутку.
Джессика торопливо вышла, оставив заплаканную троицу ошеломленно глядеть друг на друга.
– Тебя назвали в честь отца, – прошептала Майя Хоакину. – Обалдеть, да?
Он лишь мотнул подбородком и вытер глаза рукавом.
– Ты как, в порядке? – осведомилась Майя.
– Вроде да. – Хоакин прочистил горло. – Просто… сразу столько всего свалилось.
Грейс молча кивнула. Персик по-прежнему смотрела на нее с фотографии в телефоне.
– Ну вот, – объявила Джессика, входя в кухню. – Сама удивляюсь, что же это мне сразу в голову не пришло. Держи, Хоакин. – Она протянула ему ключ. – Это от банковской ячейки. Мелисса арендовала ее сразу после твоего рождения, а после смерти сестры за аренду платила я. Она постоянно повторяла, что это для тебя. Я ни разу не открывала ячейку и понятия не имею, что там лежит. Это ведь только тебя касается.
Хоакин озадаченно заморгал, рассматривая ключ на ладони, потом поднял глаза на Джессику.
– Мелисса что-то оставила?
– Да, именно тебе. Так и сказала.
По спине Майи побежали мурашки.
– Так, – произнесла Джессика, – проголодались, наверное? Поболтали, пора и перекусить?
Майя сомневалась, что сможет впихнуть в себя хоть что-нибудь, однако, увидев выражение лица Джессики, ответила за всех троих:
– Я люблю и есть, и болтать.
Брат и сестра рядом с ней согласно закивали.
Хоакин
В банк их повезла Грейс: Хоакин побоялся садиться за руль, так сильно тряслись руки. В доме Джессики – там, где его мать ела, смотрела телевизор, спала, – ему было хорошо. Они сидели на заднем дворе, угощались сэндвичами и картофельными чипсами, и Джессика была к ним очень добра. Смеялась она так же, как Грейс, звонко и переливчато, а на подбородке у нее была точно такая же ямочка, как у Майи. Несколько раз она брала его за руку – просто чтобы подержать, и при желании Хоакин почти мог поверить, что это мамина рука, что мама смотрит на него оттуда, сверху.
Как быть после всего, что он узнал?
На прощание они долго обнимались с Джессикой, обещая оставаться на связи, а она ласково гладила каждого по лицу. Бумажка с ее номером телефона лежала в кармане Хоакина рядом с загадочным ключом.
– Если хотите сразу домой… – начал он, когда Грейс отъезжала от обочины.
– Не хотим! – отрезала Майя с заднего сиденья. (На этот раз она даже не попыталась занять место впереди, и от этого Хоакин чувствовал себя еще более странно.) – Ты едешь в банк, и точка.
Он не стал спорить.
Ехали молча, потом вышли из машины и гуськом вошли в банк, Хоакин – первым.
– Здравствуйте, – сказал он женщине за стойкой. – Я, гм… Здесь должна быть ячейка на мое имя. Джессика Тейлор звонила и…
– Пожалуйста, назовите ваши имя и фамилию.
Нервно сглотнув, он произнес имя отца – свое имя.
– Хоакин Гутьеррес.
Женщина сверилась с компьютерной базой.
– У вас есть при себе ключ?
Он вытащил ключ из кармана, стараясь не обращать внимание на дрожь в руках.
– Вот.
Женщина повела его по коридору, однако он задержался и жестом позвал за собой сестер, которые приготовились ждать в холле.
– Что бы ни случилось, держимся вместе, помните?
Девушки встали и последовали за ним. Хоакин взял обеих за руки.
Помещение оказалось маленьким, совсем не таким, как обычно показывают в фильмах. А он-то думал, что сейчас войдет в огромный, отделанный мрамором зал! Свет время от времени моргал, однако Хоакину было все равно. Он и сотрудница банка одновременно повернули ключи, и из ячейки в стене выехала коробка, длинная и плоская, размером с тетрадный лист.
– Можете ознакомиться с содержимым здесь, – сказала женщина, проводив троицу в еще более тесную комнатку. Дверь за ней закрылась, подростки остались одни.
Глядя на лежащую на столе коробку, Хоакин сделал глубокий вдох, затем другой.
– Ну, и что там внутри? Есть догадки?
– Деньги, – предположила Майя.
– Акции «Эппл», – высказалась Грейс.
– Набор стикеров.
– Пони?
Хоакин невольно рассмеялся.
– Эх вы, чудики. Ладно, была не была. – Он открыл крышку.
Сначала ему показалось, что это всего-навсего пачка открыток с изображением незнакомых людей и незнакомых мест, а потом Грейс сдавленно охнула, и его взгляд приковала картинка, на которой женщина держала на руках смеющегося кудрявого малыша. Она тоже смеялась, и глаза у нее и ребенка были одинаковые. Только тогда до Хоакина дошло, что это вовсе не открытка, а фотография, на этой фотографии он и его мать, и таких фото целая коробка.