Грейс не ела замороженный йогурт с начала беременности. Одна мысль о сладком ягодном вкусе вызвала у нее тошноту, но сейчас самым ужасным было не это. Угощаться замороженным йогуртом в компании с кем-то – совсем другая история. Вот это звучит ужасно.
– Послушай, я должна тебе кое-что сказать. – Она посмотрела на Рейфа в упор. В последнее время Грейс не могла заставить себя смотреть людям в глаза: голова как будто наливалась тяжестью и, чтобы сохранить равновесие, взгляд приходилось опускать или отводить в сторону.
– Так. Эта фраза обычно ничего хорошего не предвещает.
– В общем… Я сейчас не готова спать с кем-то или просто встречаться, понимаешь? Я этого не хочу.
– Стоп-стоп-стоп! – Вскинув ладони, Рейф беспомощно огляделся, словно Грейс нацелила на него дуло пистолета и потребовала всю выручку из кассы. – Кто говорит про «спать» или «встречаться»? Я сказал, йогурт. Эти слова даже не рифмуются! – Он снова заставил Грейс улыбнуться. Макс тоже это умел. Когда-то. – Я люблю замороженный йогурт и просто подумал, может, ты тоже его любишь, – продолжал Рейф. – В любом случае, перерыв у меня всего пятнадцать минут, так что свидание вышло бы дешевеньким. И вообще, не рекомендую со мной встречаться, я в этом полный лох.
– Ты такой странный, – помолчав, заметила Грейс.
– Мои братья и сестры давно выросли, – пожал плечами Рейф, – так что меня можно назвать единственным ребенком в семье. Я часто разговариваю сам с собой.
– Меня тоже можно, – сказала Грейс и вдруг осознала, что называть ее так уже неправильно. – Ну, почти. Длинная история.
Рейф вздернул бровь, но расспрашивать не стал.
– Замороженный йогурт?
– Ладно, – согласилась Грейс, – только я плачу за себя сама.
– А то! Я работаю в магазине посуды – думаешь, много мне платят?
Отсутствие очереди у стойки с йогуртом порадовало Грейс. Она сама не знала, как бы повела себя, если бы увидела знакомых по школе. Или Джейни. Или Макса. От этой мысли у нее на спине выступил пот.
Рейф, стоявший впереди, выбирал топпинги.
– Что бы взять? Йогуртовые чипсы?
Грейс помотала головой.
– Не надо, они застревают между зубами.
– Умно, весьма умно. – Он посыпал свою порцию йогурта фруктовыми хлопьями, а сверху добавил мармеладных мишек.
Грейс взяла гранатовые зерна, потянулась к клубнике и неожиданно сообразила, что автоматически выбирает здоровую пищу, полезную для Персик. Когда все вышло из-под контроля, единственное, что могла Грейс, – ради ребенка заботиться о своем здоровье, поэтому она много чего узнала об антиоксидантах, жирных кислотах класса омега-3 и фолиевой кислоте.
Клубнике она предпочла дробленое печенье.
– Между прочим, тут в составе сырое яйцо, и можно подхватить сальмонеллез и…
На этот раз Грейс посмотрела Рейфу прямо в глаза. И закинула в рот песочную крошку.
– Ладно, – вздохнул он, – едем дальше.
На кассе Грейс протянула купюру в двадцать долларов, которую ей дала мама.
– Стой, мы же договорились – это не свидание! – возмутился Рейф. – Ты не должна за меня платить.
– Угощение за счет моей мамы, – сказала Грейс. – И ее бессонницы.
– Мило, – кивнул Рейф. – Передавай ей спасибо. Жалко, я не взял побольше мишек.
– Ты ведь не против? – Грейс забрала сдачу. – Мой предыдущий парень всегда за все платил сам. – Она повела Рейфа к столику подальше от окон.
– Какой молодец. Он тоже учится в нашей школе?
Грейс кивнула.
– И он – твой бывший?
Снова кивок.
– Кстати, я обожаю шарады. Подсказка для первого слова?..
Грейс улыбнулась и вытащила ложку изо рта.
– Тип, которого я ударила? Его лучший дружок.
Глаза у Рейфа расширились от удивления.
– Ну ты даешь!
– Он это заслужил. – Грейс проводила взглядом молодую мамочку, торопливо катившую за окном коляску.
Рейф принялся размешивать в стаканчике с йогуртом фруктовые хлопья, превращая разноцветную массу в радужный водоворот.
– Так ты расскажешь мне, за что врезала лучшему другу бывшего парня, почему родители тебя за это не наказали и почему ты больше не ходишь в школу?
– Откуда ты знаешь, что не хожу? – Телефон в кармане Грейс коротко прожужжал – пришло уведомление.
– Я же не слепой, – пожал плечами Рейф.
– Тебе вправду интересно?
Он кивнул.
Грейс набрала полную грудь воздуха и опять взглянула в окно. Мамаши с коляской уже не было.