– Месяц назад я родила ребенка. – Слова сорвались с ее губ, как будто давно просились наружу.
Рейф часто-часто заморгал.
– У тебя есть ребенок?
– Был. Была. Девочка. Я отдала ее на удочерение. – Грейс с трудом заставила себя произнести это. – Она сейчас в очень, очень хорошей семье. – Острая, нестерпимо жгучая боль любви пронзила ее грудь.
Рейф задумчиво кивнул. Он продолжал размешивать йогурт, который уже начал приобретать розовато-серый оттенок.
– А. Ого. Вот это да.
– Парень, которого я стукнула, – Адам, лучший друг Макса, моего бывшего. В первый день после моего возвращения в школу он включил на телефоне запись детского плача. – Грейс пожала плечами, как будто такое сплошь и рядом случается с обычными, нормальными, порядочными людьми. – Я просто сорвалась.
– Как ее зовут?
Грейс подняла взор. Никто и никогда не задавал ей этого вопроса. Никто не расспрашивал о Персик, ни разу со дня рождения.
– Милли, – сказала она. – Амелия. Но я называю ее, гм, Персик. То есть про себя, мысленно.
– Скучаешь по ней?
Грейс кивнула и сунула в рот ложку йогурта, чтобы Рейф не заметил, как задрожал ее подбородок.
– Постоянно.
– А твой бывший?
– Даже слышать ничего не хотел. Его родители тоже. Он подписал отказ от прав буквально через пару секунд после того, как узнал о ребенке.
– И это тот парень, который за все платил на свиданиях? – Когда Грейс кивнула, Рейф откинулся на спинку стула и тяжело вздохнул. – Что ж, благородства официально более не существует. Кому нужен парень, готовый купить тебе замороженный йогурт, но не готовый позаботиться о ребенке?
– Ты даже йогурта мне не купил, – заметила Грейс.
– Согласен. В наше время ни на кого нельзя положиться. – Сказано это было мягко, без ехидства – Грейс это поняла. Она научилась тонко чувствовать разницу в интонации, с которой ей говорили: «О, ты беременна!» или «О, ты беременна…»
Рейф закинул в рот кусочек печенья, который стащил из ее стаканчика.
– Правильно сделала, что врезала тому чуваку. Твоему бывшему тоже стоило бы навалять.
– Точно! – Грейс вскинула пластмассовую ложку, и Рейф победно стукнул по ней своей. – В следующий раз так и сделаю.
– И тебе сейчас… мутно? После того как…
Грейс воткнула ложку в йогурт.
– Ты всегда задаешь незнакомым людям такие вопросы? – Даже родители не спрашивали ее об этом. По большому счету ее вообще никто ни о чем не спрашивал. С другой стороны, это вполне логично. В эту минуту Рейф, можно сказать, рубил топором плотину, которая сдерживала гигантскую стену воды, грозившую затопить все вокруг.
Впрочем, он лишь пожал плечами.
– А ты всегда так отвечаешь незнакомым людям?
Грейс настолько истосковалась по разговорам, что сейчас охотно ответила бы даже на вопрос продавщицы из соседнего отдела косметики, спроси ее та про фильтр в сушилке для одежды.
– Не то чтобы мутно, просто теперь все по-другому. У меня больше нет друзей, родители ведут себя тише воды ниже травы, мне даже сообщения никто не пишет.
– В самом деле? А по-моему, твой телефон прямо разрывается.
– Да это, наверное, мама. Или Майя, моя… сестра. – Еще одно непривычное слово. – Тоже длинная история.
Рука Рейфа с ложкой замерла на полпути ко рту.
– Люблю длинные истории.
– Майя – моя биологическая сестра. Я совсем недавно с ней познакомилась. И с нашим братом Хоакином.
– Био… Ух, ничего себе! – Рейф рассмеялся. – Послушай, Грейс, не знаю, какие у тебя планы на следующий год, но, чтобы побить рекорд этого, тебе придется сделать что-то невероятное. Например, совершить затяжной прыжок с парашютом в реку, кишащую пираньями.
– Учту, – сказала Грейс. Несмотря на то что Персик уже покинула ее чрево, от йогурта все равно было как-то нехорошо. Она подвинула свой стаканчик к Рейфу. – Майя – единственная, кто пишет мне сейчас.
– Ни друзей, ни эсэмэс. Твоя жизнь очень похожа на мою.
– Жалкое зрелище.
– Угу. – Рейф откусил голову мармеладному мишке и вздохнул. – Даже пару для свидания найти не можем. Жуть.
Грейс не сдержала улыбки.
– Так, – Рейф бросил взгляд на свой телефон, – до конца перерыва ровно четыре минуты, потом я должен вернуться в магазин и отметиться. Не желаешь меня проводить?
Грейс притворилась, что обдумывает предложение.
– Дам примерить фартук, если захочешь.
– Неа, – сказала она, а потом встала и пошла следом за Рейфом.