– Пришиб ли меня их развод? Ты об этом? – спросил Рейф.
– Да, – Грейс облегченно выдохнула. – Об этом самом.
– Ну, скажем, я бы на твоем месте надеялся, что нет. Это же ты пригласила меня на ланч. – Рейф протянул руку и стащил с ее тарелки кусок яблока. – Расслабься, я просто пытаюсь нейтрализовать влияние чипсов.
– Вряд ли это можно назвать научным подходом.
– Так точно, Билл Най, ученый шалопай. – Рейф захрумкал яблоком. – А ответ на твой вопрос – нет, не пришиб. Стало сложнее, конечно, – у меня до сих пор два Рождества, два дня рождения и все прочие плюшки, – но я выжил.
– И все-таки могла ли твоя жизнь сложиться лучше?
Рейф устремил на нее внимательный взгляд.
– Почему у меня такое чувство, будто ты хочешь услышать от меня ровно то, что хочешь?
– Наверное, потому что так и есть, – созналась Грейс и вдруг заметила, что разгрызла верхнюю часть соломинки надвое.
– Стоп-стоп, давай-ка попробуем проследить за ходом твоих мыслей. – Рейф откинулся на спинку. – В школе я прохожу углубленный курс психологии, так что не бойся, ты в хороших руках.
– Отлично, – сказала Грейс. – Теперь мои мозги под надежной защитой.
Проигнорировав ее скептический настрой, Рейф почти тридцать секунд пристально смотрел ей в лицо. Грейс эти тридцать секунд показались невероятно долгими.
– Тебя беспокоит, что приемные родители, которых ты выбрала для Персик, когда-нибудь разведутся, – заключил Рейф, – поэтому ты и задаешь все эти вопросы. Ты волнуешься не за Майю, а за малышку. Господи, да мне пятерка полагается за этот тест. Я же на уроке всех просто порву!
Грейс чуть не расплакалась, услышав имя дочери.
– Это правда, – дрожащим голосом пролепетала она.
Радость Рейфа по поводу будущих успехов в психологии померкла; лицо исказилось ужасом.
– О черт, – пробормотал он. – Из-за меня ты плачешь. Черт, черт, черт, что же я наделал!
– Да нет, все нормально, – махнула рукой Грейс, но Рейф уже начал выбираться из-за столика, чтобы подойти к ней. – Все в порядке, просто… никто раньше не произносил этого имени… Только я называю ее Персик. – Грейс промокнула глаза бумажной салфеткой и вдруг обомлела: вот почему она перестала общаться с подругами – не хотела, чтобы они видели, как часто она заливается слезами.
Рейф сидел рядом с ней, их бедра соприкасались. Ни один парень не находился в такой близости от нее с того вечера, когда она и Макс занимались сексом, в результате коего на свет появилась Персик, однако Грейс не отстранилась, не шарахнулась в сторону.
– Знаю, я тебе это уже говорил, – мягко произнес Рейф, – но при виде девичьих слез я совершенно теряюсь, не знаю, что делать. Боюсь, сейчас случится катастрофа. Как думаешь, у тебя получится перестать плакать, прежде чем наша прекрасная дружба будет разрушена?
Продолжая вытирать слезы, Грейс рассмеялась.
– Не загоняйся, ты тут ни при чем, – сказала она. – Просто нервы. Я уже в порядке.
Рейф поглядел на нее с сомнением, но развивать тему не стал и лишь протянул чистую салфетку.
– Тебе лучше?
Грейс кивнула.
– Понимаешь, моей единственной задачей в качестве матери было найти для Персик хороших родителей. Я считала, что неплохо выполнила свою работу, но что, если ошиблась? Что, если через пятнадцать лет Дэниэл и Каталина разведутся, и это сломает Персик жизнь?
– Почему обязательно сломает? – возразил Рейф. – Мои родители развелись, и, как видишь, со мной ничего не случилось.
– Я хочу уберечь ее, – продолжала Грейс. – Хочу верить, что сделала правильный выбор.
– Ты сделала правильный выбор и сама это знаешь. А легкой жизни, Грейс, ни у кого не бывает – ни у меня, ни у тебя. Ты, например, в шестнадцать лет родила ребенка, но это же не значит, что на себе надо поставить крест.
– У меня нет друзей… – Грейс опять заплакала. – Никто мне не пишет, не звонит, не здоровается со мной. Я больше не бегаю кроссы с Джейни…
– Ты бегала кроссы?
– Да, за сборную школы. А сейчас сижу дома с родителями, и они обращаются со мной как с хрустальной вазой, даже сказать что-нибудь не то боятся…
– Ну, это понятно. Я вот сказал не то, и ты сразу…
– …А еще мне пришлось выбирать родителей для дочки, и я все испортила, а Макса признали чертовым королем бала!
Посетители за соседними столиками начали оглядываться.
– Все хорошо, все хорошо, – заверил их Рейф. – Проблема с контактными линзами. Неудачно подобрали. – Он подвинулся, заслоняя собой Грейс от любопытных взоров. – Знаешь, о чем все забывают наутро после праздника? – спросил он ее. – О том, кого вчера выбрали королем. Тот, кто продолжает представляться «королем бала» после того, как закончился последний танец, полный дебил, так что не переживай. Ребенок от Макса, да?