Только возвратился у себе, как зазвонил телефон.
- Что вы там заметили, лейтенант, - это голос полковника.
- Скорость выделения увеличилась, за сутки на два деления ...
- Это мне ничего не говорит, можете четко сказать, что это значит?
- Это значит, что предположительно через шесть - восемь дней может произойти непоправимое.
- Хорошо. Продолжайте контролировать дальше.
- Разрешите пока просмотреть правые галереи, я их еще не просмотрел...
Динамик молчит, проходит минута и тихий голос сказал.
- Контролируйте, течь...
И ничего больше, вот и решай, нужно идти в галереи или нет.
Годунов ведет по коридору.
- Вот здесь, бетонная дверь, она откатывается в сторону...
- Ну и что?
- Это один единственный запасный выход.
- Странно, я не знал, что он должен быть...
- Это осталось от первой постройки, тогда еще запасные выходы делались...
- И куда он ведет?
- Если бы я знал. Об этом по моему, не знает никто. Куда идет выход так засекретили, что похоже потом забыли... Знаю одно, туннель очень длинный и кончается колодцем. В нем одиннадцать метров до поверхности, а там, сверху, еще одна бетонная плита. Этот выход поэтому и считается секретным, что никто не знает куда он выходит. На нем погорел капитан Ковров, когда хотел сдвинуть плиту...
- Я слышал..., - так вот от чего в основном пытались наказать офицера. - Но мне сказали, что его также прихватили за карту галерей...
- Карту нашли потом, а сигнал сработал на этой плите.
- Значит наше начальство не знает куда выходит колодец?
- Думаю, что нет. Никто из них не знает, даже я. Где то там наверху выходная плита так замаскирована, что никто ее ни разу не нашел. По видимому, она очень далеко от точки и открывается вместе с культурным слоем земли...
- Пошли дальше. Стой..., здесь вентиль..., еще один..
- Верно. Это уже вставили наши, после второй постройки, отсекали старую линию гидравлики от новой.
- Зачем?
- Этого я не знаю. Ну вот, мы сегодня прошли правое крыло галерей второй застройки. В следующий раз, я тебя отведу в старую насосную.
Около моего рабочего места возникла фигура. Я поднял голову. Это Катя. На ней красиво подогнана военная форма, подчеркивающая ее формы.
- Катя? Как ты здесь оказалась?
- Подменили.
- Погоди, я тоже сменюсь. Здесь нельзя отвлекаться...
Я вызываю лейтенанта Кочеткова, тот, увидев Катю, сразу расшаркивается перед ней.
- Катенька, вот не ожидал. Первый раз посетила нас. Я надеюсь, ты ко мне.
- Я к Диме...
- Везет же некоторым. Ладно уж, идите, я подежурю.
Мы выходим в комнату отдыха. Там расположилась смена. Офицеры, кто лежит на койке, кто играет в шахматы, кто читает. При виде Кати большинство из них ожило, кое-кто поднялся, со всех сторон посыпались возгласы и крики приветствия, несколько человек подошли к нам.
- Катя, хотите чая...
- Катя...
- Ребята, вы извините, но мне надо переговорить с Димой.
У большинства на лице разочарование, кто-то неприязненно посмотрел на меня.
- Пойдем туда, - я киваю в угол, где виднелись две пустые кровати.
Мы садимся на них.
- А у вас ничего... По крайне мере, не скучно, а у нас строже, две девушки на дежурстве, одна отдыхает и не знает, куда себя деть...
- Что то стряслось?
- Мое место недалеко от места командира и мне приходится слышать все его разговоры с внешним миром. От тебя решили избавиться...
- За что?
- За течь... Они уверены, что ты еще неопытный и даешь неверные сведения. Полковник еще, правда, колеблется, но... на него очень давит начальство... Эти записи в дежурном журнале раздражают всех.
- Но это же нелепость. Они все сами убедились, что течь есть.
- В этом убедились и приезжие специалисты из центра, но у них другое заключение. Им больше верят.
- Как же они от меня решили избавиться?
- Через три дня тебя отправят в командировку в Архангельск, сроком на десять дней, на переподготовку.
- Значит, через три дня?
- Ты сам то уверен, что произойдет катастрофа?
- Уверен.
- И здесь может все взорваться?
- Не думаю, что такое может произойти. Самое опасное при течи, это компоненты, они сами по себе ядовиты и вредны для человека. Но а если, что то все же произойдет...пожар, взрыв..., с теми, кто в этих бункерах, ничего не будет, трагедия в шахте их не коснется.
- А вдруг будет самое худшее..., там ядерные заряды, их много... Взрыв же распылит их.
- Чего ты волнуешься? Ничего не будет.
- Я как то чувствую, такое вот тревожное состояние, что что-то произойдет.
Присутствие Кати, все же подстегивает офицеров к активным действиям. Два человека не выдерживают и подходят к нам.
- Катя, посиди с нами, мы достали конфеты...
- Хорошо, ребята, сейчас.
Она приподнялась.
- Ты сейчас обратно, на дежурство? - спросила она
- Да.
- А завтра тренировка будет?
- Обязательно.
- Там еще несколько человек просится к тебе...
- Пусть приходят.
Утром, после пересменки, меня вызывает начальник штаба.
- Кривцов, тебе придется поехать в Архангельск на переподготовку. На тебя пришла разнарядка.
- Но я недавно прибыл, почему меня?
- В армии не рассуждают. Надо, значит надо.
- На что будут переучивать?
- На оператора наведения. Тебе сегодня надо оформить командировку, завтра будет некогда, отдежуришь и утром после пересменки сразу улетишь в Мальцевск.
- Ладно.
- Одна просьба, лейтенант... Мне нужно привести сюда немного спиртного. Так... бутылок пять, шесть... Деньги я тебе дам...
- Сделаем...
У меня на занятиях уже шесть человек. Четыре девушки и два парня, это лейтенант Кочетков и сын начальника штаба, Сеня. Сегодня Маша тоже решила поучаствовать в тренировке. Катя достала магнитофон и под музыку, я заставляю их размяться. Неожиданно постучали в дверь, она тут же открылась и на пороге оказался майор Зорич, воспитатель части.
- Занимайтесь, занимайтесь, - он успокаивающе растопырил ладонь. - Я посмотрю.
Мы продолжаем делать упражнения. Через час я прерываю занятия. Усталая Маша плюхается на пол к стенке, Катя подходит к майору.
- Вы все видели?
- Все.
- Так как на счет помещения?
- Ангар ваш, но с условием, что лейтенант Кривцов, возьмет на себя еще и занятия по аэробике. Не все захотят заниматься боевыми искусствами, кое кто готов и заняться своей фигурой.
Катя поворачивается ко мне.
- Дима, слышал?
- Да.
- Так как?
- Придется взять ангар.
- Ура!
Я принимаю от Сивкова пост.
- Как ракета?
- Никак?
- Не понял, она уже не травит?
- А бог ее знает. Командир части приказал не лезть в это дело.
- Мне тоже, не надо совать свой нос?
- Постарайся уж, хватит всех на уши ставить. Травит, ну и черт с ним, пусть травит. Ее лимит кончается в следующем месяце. А травить она может и полгода, ничего ей не будет.
Действительно, за сутки в журнале о происшествиях ни слова о ракете. Мы докладываем командиру о смене и я сажусь на свое место.
Через час запрашиваю полковника на разведку в шахте.
- Нет. Не надо, лейтенант. Командир части запретил проверку ракеты на герметичность.
- Мне кажется, что самописец давления отклонился на две линейки.
- Вам кажется или нет?