Трапезников достал отмычки и положил их поверх паспортов, потом закурил и бросил пачку Артему. Тот ее поймал.
— Спасибо, я не курю.
— И правильно делаешь. Здоровье надо беречь. Но пачку ты поймал левой рукой и отмычки сделаны под левую руку. Вот она — главная твоя брешь, тебе не отвертеться.
— Ты уже разрисовал этот судебный процесс хозяйке усадьбы?
— Зачем же торопиться. Решил посоветоваться с тобой.
— Профессиональная работа. Зря тебя из органов поперли. Фраера жадность погубила?
— Чего скрывать. Работал по-крупному. На мелочи не разменивался. Но дело-то не во мне.
— И какова твоя ставка?
— Я с тобой потом счеты сведу. Время терпит. В течение четырех дней ты выплатишь вдове компенсацию за потерю кормильца. Ей ребенка растить и воспитывать. Сто тысяч долларов.
— Задача понятна. Готов помочь пострадавшей ни за что женщине. Но на определенных условиях. Верните мне документы и вещи ее мужа.
— Тебе ли ставить условия?
— Не будь идиотом, за моей спиной криминальный мир России. Стоит мне свистнуть, и от тебя мокрого места не останется. Продажных ментов тысячи. А специалистов, как я, днем с огнем не сыщешь. Лучше делай, что я говорю. Тогда сорвешь приличный куш. Будешь из себя героя разыгрывать, так сам знаешь, таких героев на кладбище полно.
— Убедил. Но документы Сандани и твои, включая отмычки, я не отдам. Мне тоже нужны гарантии.
— Я говорю о вещах и паспорте Бородина.
— Отдай ему, — строго сказала женщина.
Трапезников оставил на месте паспорт и бумажник, остальное убрал в карман, а пистолет сунул за пояс брюк.
Артем повернулся к женщине:
— Мне нужно три дня. Деньги я передам в аэропорту за час до отлета вашего рейса в Харьков.
— Скоро увидимся, Артем. Наша партия только началась, — сказал сыщик и встал.
Парочка тихо растворилась в зарослях.
Артем забрал оставленный паспорт и бумажник. С большим волнением он открыл портмоне и выхватил из него конверт с письмом Юли. Марка была на своем месте. Значит, о марках они ничего не знают. Артем вздохнул с облегчением. Но этот пройдоха не успокоится и может принести еще немало вреда. Сложа руки такие ищейки не сидят.
Каждая минута работала против Артема. Пришла пора принимать кардинальные меры.
3 октября 1998 года
Вероника получила невероятное предложение.
В том, что Артем готов был на ней жениться, она не сомневалась. Парень в нее влюбился и вряд ли захочет претендовать на ее наследство. Деньги в его жизни играли второстепенную роль. Он любил романтические приключения. Ради бога! Пусть живет, как хочет, главное — самой встать на ноги и иметь крепкие тылы. В конце концов она сумеет взять бразды правления в свои руки. Рано или поздно Артем перебесится и успокоится. И вообще, личная жизнь на данный момент имела для Ники второстепенное значение. Деньги и только деньги занимали ее мысли. Видимо, не зря Артем интересовался Добронравовым и Кирой. Девушка дала ему понять, что эти аферисты лишили ее мать и семью всех средств к существованию. Трое суток Артем где-то пропадал. Ника не беспокоилась, она догадывалась, что Артем вплотную занялся этой парочкой. Должны последовать какие-то результаты. Она ждала.
Что касается Бориса, то он не звонил и не появлялся. Ехать к нему на дачу Ника боялась. После их спектакля, устроенного для соседа, на душе остался очень неприятный осадок. Она даже радовалась тому, что Борис не объявлялся. Парень ее больше не интересовал. Он сделал все, что от него требовалось и на большее уже неспособен.
Теперь все ставки Ника делала на Артема, и чутье ее не подвело. Однажды во время прогулки девушка рассказывала Артему о Достоевском, показывала в городе те места, где предположительно жили Раскольников и старуха-процентщица. Погода соответствовала настроению. Серые дома, серое небо, холодный ветер, темные закоулки и мрачные подворотни.
— Раскольников не был убийцей в современном понимании этого слова, он жаждал справедливости, — рассуждала Ника. — Я за Раскольникова!
— Я не убийца. Я вор, как тебе известно, и по самым современным понятиям вор очень высокой квалификации. И, как это ни странно, тоже хочу восстановить справедливость. А теперь ответь мне на вопрос. Ради благого дела пойдешь ко мне в соучастницы?
Ника почувствовала, как холодок пробежал по ее коже. Она остановилась и глянула ему в глаза.
— Ты это серьезно?
— А почему нет. Мне нужна машина с шофером. Ты бы меня устроила. Постоишь на стреме.
— Грабить ради справедливости? Впервые слышу.
— Украсть у вора сворованное — святое дело.
— А если на него заявить? Дяде Саше рассказать. Трифонову.
— Обязательно расскажем. Но позже. Сейчас он только помешает нашему плану. Теми методами, которыми он работает, хорошего результата не достигнешь.
— Я согласна. С тобой хоть в горящую печь полезу. Надеюсь, вреда здоровью мы никому не нанесем?
— Нет. Наша цель не люди, а квартира известной тебе Киры Фрок.
Ника едва не запрыгала от радости, но ей приходилось сдерживать свои эмоции.
— Эту змеюку и ее хахаля мне не жалко. Вот они-то с Кирой и есть самые настоящие грабители. Постой, ты думаешь, что ее квартиру легко обчистить?
— Я уже провел разведку. Ничего сложного. Гараж находится в соседнем дворе. Когда она приедет на своей машине и откроет ворота, ты мне позвонишь по сотовому телефону и предупредишь. Свою машину оставишь возле ее подъезда. Я засекал время. Въехать во двор, открыть и закрыть гараж, время на выход со двора… Одним словом — не менее восьми минут. А мне понадобится четыре. Но нам торопиться и не придется. С двенадцати до двух она обязана сидеть на работе, как на цепи. В это время у них проходит так называемая сертификация, отойти она никуда не может. Вот поэтому ни одно преступление не проходило в эти часы.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ничего, к слову пришлось.
— Шестопала убили между двумя и тремя часами.
— Ресторан «Якорь» находится в конце улицы Академика Павлова, а Кира работает на Каменноостровском проспекте, дом пятьдесят восемь. Пешком от точки «А» до точки «Б» пять-семь минут ходу.
— И когда же? — заговорщицки спросила Ника.
— Завтра.
Вероника была на седьмом небе от счастья. Тем же вечером они с теткой Нелей и адвокатом Шмелевым отметили победу. Ника не сомневалась в успехе. Артем не из тех, кто пойдет взламывать пустой сейф. На радостях Ника подписала документы о том, что после смерти ее матери усадьба переходит в собственность тетушки. Иначе говоря, она отказалась от наследства в пользу Нелли Юрьевны Белокуровой, в девичестве Оболенской.
Расчет Артема не оправдался. Дело в том, что Кира в тот день, когда Ника и ее спутник строили планы ограбления, взяла на работе месячный отпуск. Она пожаловалась своему Додику, что следствие установило за ней наблюдение. Добронравов потирал руки. Во-первых, он получал шанс избавиться от Киры, которую уже ненавидел за измену и коварство, а во-вторых, с полным основанием мог свалить все грехи, вплоть до истории с его похищением, на ее заговор с покойным ныне Шестопалом. Но она должна быть недосягаема для следствия. Попади Кира в руки Трифонова, истина может вскрыться. Хочешь или не хочешь, а она оставалась самым опасным свидетелем: если поймет, что он ее сдал, то откроет рот, и ее уже не остановишь.
Добронравов принял единственно правильное решение — дать ей денег и отправить за границу, где ее не достали бы органы дознания хотя бы в течение месяца. За это время он успеет найти третью марку, забрать подлинники из сейфа и умотать в Соединенные Штаты. А если следствие подберется к нему совсем близко, то Кира превратится в козла отпущения. Причем адвокат знал, как убедить Трифонова в вине Киры по всем пунктам.
Сегодня Добронравов снял со своего счета шестьсот тысяч долларов. В таких делах нельзя мелочиться, надо быть убедительным. Главное, не вызвать подозрений у Киры. Она должна верить, что он до сих пор без ума от нее и делает все, чтобы ее спасти, подставляет собственную шкуру, оставаясь один на один с таким матерым волком, как Трифонов.