Но всё оказалось с точностью до наоборот.
[1] Диде – «мама» на лезгинском
[2] Дах – папа, отец
Глава 20 (продолжение)
Это было шумно, очень. И весело. Дядя и тётя Дамира могли говорить одновременно, и одновременно обращаться ко мне. А я должна была услышать каждого.
- Я тебе сейчас такой люля приготовлю, - дядя Замир характерно и весьма энергично жестикулировал, - ты такого мяса в жизни не ела? А овощи? Ты любишь баклажаны? Дамир, она любит баклажаны?
- Люблю.
- Любит, дах, Милана всё любит.
- Детка, - тётя Доминика махала на мужа рукой, - ты почему не ешь?
- Я ем, - я наслаждалась тонкой лепёшкой чуду с творогом и зеленью.
- Ты хинкал ешь, и курзе ешь. Дамир, ты кормишь девочку?
- Кормлю, мама Нико.
- Плохо кормишь. Такие красивые формы надо поддерживать.
- Я поддерживаю, я люблю эти формы, поверь.
И он тут же получил смачный подзатыльник. И какую-то гневную речь от Доминики на родном языке. Мне было смешно. И только я собралась спросить, за что ему прилетело, как Рустам коснулся руки Дамира и кивнул в сторону.
- Я сейчас, - мой джигит обнял меня, - поговорю с братом.
Говорят, что у некоторых людей сильно развито шестое чувство и имя ему «интуиция». Я не знаю, насколько она сейчас обострена у меня, но какое-то непонятное ощущение тревоги действовало на нервы. Я была готова сослаться на что угодно, улизнуть из-за стола, и подслушать, о чём говорили братья. Но Доминика задала мне какой-то вопрос, на который я ответила по инерции:
- Да, тётя Нико.
- Тётя Нико, зови меня мама Нико, как Дамирчик, мне так привычнее.
- Салат, ты пробовала мой салат? Я дам тебе рецепт…
Стол и так ломился от блюд национальной кухни. Я заметила, что многие посетители с любопытством поглядывали в нашу сторону, подзывали официантов, что-то спрашивали, а потом разочарованно вздыхали, услышав, что, к сожалению, таких блюд сегодня нет в заявленном меню. Но родственники Дамира считали, что приготовили недостаточно. Удивительная семья. Было приятно смотреть на ухоженную и следящую за собой женщину, Доминику, которая выглядела явно моложе своего возраста. И подтянутого, в строгом костюме и классической рубашке, Замира. Теперь мне стало понятно от кого Дамир перенял привычку носить пиджаки.
Братья вернулись через несколько минут. Не знаю, о чём они говорили, улыбка Дамира показалась мне натянутой. Обнимая меня за плечи и оставляя теплый выдох в волосах на затылке, он наклонился ко мне:
- Милана, нам пора.
- Куда пора? – дядя Замир перехватил взгляд племянника. – Я обещал девочке мясо.
- Думаю, мы наелись.
- Да, - я встала со своего места, - всё было очень вкусно. И так…
- И садись, садись, - Замир жестом указал мне на стул, - так рано никто не уходит. Люля, самый вкусный. Дамир, дорогой, сними пиджак, помоги мне. Рустам, присмотри за Миланой.
Послушный сын сел напротив меня и потянулся за лепёшкой. Отломив кусочек, закинул его в рот и, подмигнув мне, потянулся за соусом.
- Что происходит?
- Ничего, обычный семейный разговор, не обращай внимания.
Оставаться спокойной было трудно. Мне был нужен Дамир. И нужно было знать, что у него все в порядке. Легче стало только тогда, когда мой джигит вернулся к столу с тарелкой приготовленного мяса.
- Я сейчас лопну, - я села в машину и дёрнула ремень безопасности, - надеюсь, его хватит. Твоя семья всегда такая хлебосольная? Удивительно, как им всем удаётся сохранять прекрасную физическую форму?
- Не знаю, - Дамир пожал плечами, ставя на заднее сиденье фирменный пакет ресторана с контейнерами с едой, - они все много работают. И такое у нас не всегда, только по особым случаям. Вот ты особый случай.
- Правда?
- Правда. Всё прошло хорошо, ты зря переживала, - мне показалось, что Дамир подавил тяжёлый вздох. – Поедем ко мне.
В его голосе слышалась просьба. И теперь вздыхать была моя очередь:
- Мне завтра на работу. И я так наелась, что…
- Пожалуйста. Я понимаю, что ты устала. Мы просто ляжем спать. Милана, для меня это важно.