- Не спи! Открой глаза. Тебя не тошнит?
- А? – я чувствовала, что мои губы растягиваются в блаженной улыбке. – Не-а.
- Постарайся сосредоточиться на чём-нибудь.
- Хоро… хорошо…
Но на повороте мой затылок откинулся на спинку кресла, вызывая очередной приступ тупой боли. И я провалилась в темноту…
Глава 4
Запах лекарства не то, чтобы резкий, но неприятный, словно откуда-то издалека, раздражал обоняние. А когда лба коснулось что-то мокрое и холодное, я вздрогнула, цыкнула и нехотя открыла глаза. И прямо перед собой увидела лицо джигита.
- Не дёргайся, - левой рукой он удерживал мою голову. В правой держал какую-то медицинскую штуку, похожую на ножницы и пинцет одновременно. И его сосредоточенность пугала. – Мне надо осмотреть рану. Но сначала промыть. Будет щипать. Совсем немного.
- А, а что у вас там? – мой голос не просто хрипел, он царапал сухие связки. – Что за?..
- Обычная перекись, - он поменял тампон на чистый и продолжил свои докторские манипуляции. – Помнишь, что с тобой произошло?
Я поморщилась от небольшого жжения, но кивнула. И получила в ответ неодобрительное цоканье. Ну да, мне же велели не дёргаться.
- Помню. Шла, поскользнулась, упала, очнулась, - посмотрела на свою ногу, под которую для удобства был подставлен мягкий пуфик, - очнулась, а на лодыжке лёд.
То, что лёд был завёрнут в полотенце меня не удивило. А вот то, что нога была, э, голая… Точнее так, джинсов на мне не было. Как и куртки, и свитшота, и… Что на мне было, так это мужской банный халат.
- Вы, вы что? Вы меня раздели?
- Не дёргайся! И, да, раздел. Ты сидела в луже. Простуда тебе сейчас ни к чему.
Чёрт! Раздел… Голова снова закружилась, а к щекам прилила кровь. И могла поклясться, что под этим огромным халатом из нижнего белья на мне был только лифчик. Ох, матерь Божья, за что я так тебя прогневала?
- Вы, вы точно врач?
- Точнее не бывает, - отложив длинную металлическую фигню с тампоном в сторону, джигит взял в руки марлевую салфетку и, обильно смочив её какой-то вонючей жидкостью, снова принялся обрабатывать рану. – Я хирург-травматолог, работаю в приёмном покое БСМП.
- А, понятно, - но «понятно» не было. Было жутко неловко. – И сколько, сколько времени я была в отключке?
- Недолго. Мне хватило чтобы тебя раздеть и убедиться, что с ногой всё более или менее в порядке. Обширная гематома на бедре болеть будет долго. Ногу ты подвернула, не сломала. Не думаю, что там разрыв связок. Так что полный покой пока. А там уколы и мазь…
- У… Уколы?
Да, я их боюсь. И что такого? Запросто могу грохнуться в обморок от одного вида острой иглы.
- Да, - джигит не обратил на мой страх никакого внимания. – Так, рана не глубокая, думаю, швы накладывать не придётся.
- Швы? На лоб? – ну этого еще не хватает. – Ну, нет! Нет.
Зелёно-карие глаза уставились на меня:
- Тогда сейчас сиди спокойно, поняла? Я заклею рану и наложу пластырь.
- Это больно, да?
- И что ж у тебя такой низкий болевой порог, - джигит усмехнулся. – Как рожать-то будешь?
- Рожать. Рожать я ещё долго не собираюсь. Ай!
Медицинский клей изрядно щипал рану, но эта боль была несравнима с тем унижением, что пришло с осознанием, что он практически полностью раздел меня. Я вцепилась в края халата в тот момент, когда мой доктор-спаситель прятал рану под пластырь. И зажала подол коленями.
- Не переживай, - и снова открытая усмешка была адресована мне, - я сначала надел на тебя халат, а потом снял трусики. Я не видел тебя.
- Спасибо.
- Ну, всё, можешь расслабиться. Только не вздумай уснуть, тебе нельзя. Несколько часов это точно. А ночь лучше провести в вертикальном положении.
- В вертикальном, это как? Сидя что ли?
- Именно.
Джигит собрал свои инструменты и использованные материалы в лоток, и встал. И только тогда я поняла, что место, в котором нахожусь и отдаленно не напоминает больницу.
- А, а где я?
- У меня дома.