Чонгук трахает его ещё два раза: в душе, перед которым Чимин пробует позу наездницы, потом обещает ему в следующий раз станцевать стриптиз, так как оказывается, что Пак занимался танцами. Чонгук этому не удивляется, так как за ночь сам в его растяжке убеждается — как только он его за это время не складывает — Чимин, как пластилин.
Утром Чимин не выспавшийся, с ломотой в костях и всё ещё пытающийся сползти с постели. Чонгук же напротив, стоит рядом с кроватью в тёмно-сером костюме, с уложенными волосами, на запястье Ролекс застёгивает и, чмокнув парня, просит из дома не выходить.
Чон возвращается под вечер с незнакомым Чимину парнем, который и оказывается тот самый Марк и который последнему сразу не нравится. Марк вальяжно разваливается на диване, смеряет Чимина презрительным взглядом и просит бутылку пива. Чимин вновь уходит в спальню, а когда выходит оттуда через час, то Марка уже на месте нет. По словам Чонгука Марк поможет с паспортами и билетами, и если всё пойдёт, как надо, то уже к завтрашнему вечеру они будут в Торонто.
Чимин только кивает в ответ, взбирается на колени Чонгука и, обняв его, пару минут сидит с ним в тишине.
Чонгук уезжает за документами с утра, а Чимин собирает в небольшой чемодан те вещи, которые по словам Чонгука нужно забрать из этой квартиры. Чон приходит к обеду с паспортами и билетами, и только они с Чимином заканчивают освобождать сейф с деньгами и оружием, как в дверь стучат. Чонгук прикладывает указательный палец к губам, указывает Чимину на кухню, а сам, прикручивая к пушке глушитель, идёт к двери. Пака от страха парализует, он в тот момент сам не понимает зачем, но уходя на кухню, берёт с собой один из пистолетов, даже не уверенный, что тот заряжен. То, что он оружие даже держать в руках правильно не умеет — тоже не учитывается. Грустного опыта с поварёшкой ему хватило. Чимин слышит выстрел сразу же, стоит Чонгуку открыть дверь. Чон видит в глазке Марка и поэтому, опустив пистолет, открывает дверь и сразу получает пулю. Чимину много времени, чтобы сложить картинку воедино не нужно, тем более Марк сам помогает, ядовито прошипев:
— Дружба дружбой, но пятьсот кусков от Квона ценнее, так что сорри нот сорри, — Марк целится в голову лежащего на полу и отчаянно пытающегося дотянуться до валяющегося рядом оружия раненого Чонгука, но Чимин успевает раньше — выпускает в Марка всю обойму, а потом, задыхаясь от приступа удушья, сползает по стене на пол.
Два года спустя. Блумингтон, Миннесота. Придорожное кафе.
— Ты прям светишься, — усмехается Юнги другу и нарезает щедро политые кленовым сиропом панкейки.
— Ещё бы я не светился, — улыбается ему Чонгук. — Наконец-то я увижу своего маленького принца.
— Я фейспалмить сейчас буду, будто ты его год не видишь, подумаешь, всего десять дней, — кривит рот Мин.
— Заткнись, ты сутки без Намджуна прожить не можешь, пьёшь, как лошадь, скоро и профессию бросить придётся, а то руки трясутся, оружие не держишь. Ей богу, как баба какая-то — мужик за дверь вышел, а ты спиваешься от горя, — издевательски тянет Чонгук.
— Не пизди, — огрызается Юнги. — Я пью, когда у него задания сложные, так не приходится сидеть, уставившись в телефон. Кстати, твой молодец, о нём уже на южном побережье говорят, как бы он не стал любимым карателем латиносов.
— Он быстро учится, плюс у него цель, а нам-то не знать, как мы ради цели пробивными становимся.
— Кстати о цели, — Юнги откладывает приборы и впивается в друга мрачным взглядом. — Ты ведь понимаешь, что он когда-нибудь узнает, что это был ты, что именно ты убил его родителей.
— Не узнает, — резко отвечает Чон.
— Он ради этого одним из нас и стал, — пожимает плечами Мин и возвращается к панкейкам. — Он хочет доказать Квону, что он лучший, и чтобы тот его нанял, а потом он узнает у Квона, кто был послан на заказ в тот день и всё.
— Значит, я убью Квона, — не задумывается Чонгук.
— Даже тебе такое не под силу, — отмахивается Мин.
— Если я буду работать один, то да, но если, пока ты будешь отвлекать моего мальчика, я уговорю помочь мне лучшего киллера Азии, то смогу, — щурит глаза Чон.
— Не смей! — восклицает Юнги и бьёт кулаком по столу, привлекая внимание посетителей. — Моего не трогать! Я же сопьюсь, если вы на такое задание отправитесь.
— Не сопьёшься, всё потом обсудим, он подъехал, — Чонгук видит, как из припаркованного прямо у входа в кафе красного мустанга выходит Чимин и, поправив на носу зеркальные очки, вальяжной походкой идёт к двери.
— Какой же он у меня красивый, — Чонгук не может скрыть довольную ухмылку.
Чимин подходит к парням, попутно толкает бедром Юнги в плечо, слушает порцию ругательств от него и плюхается на сиденье рядом с Чонгуком, который сразу притягивает его к себе и глубоко целует. Юнги изображает рвотные позывы, официантка, явно страдающая от лишнего веса, проходит мимо и укоризненно качает головой.
— Как же я скучал, — Пак, наконец-то, отрывается от его губ и стаскивает с себя кожанку. — Жду не дождусь, когда этот карлик съебётся и мы поедем в мой номер, — томно шепчет он Чонгуку и косится на Мина.
— Этот карлик тебя пистолетом выебет, гном хренов, — ругается Юнги и просит Чонгука унять «свою сучку», пока он его не пристрелил.
— Ты поосторожнее с Юнги, — смеётся Чон. — Он стреляет, а потом думает.
Мин в подтверждении кивает и, схватив мобильный, начинает улыбаться.
— Великий Ким Намджун своему котику написал, — язвит Пак и сразу извиняется, получив пинок под столом.
— Любимый, я сделал тату, — резко поворачивается Чимин к Чонгуку и поднимает футболку, обнажая живот. Под рёбрами слева красуется надпись «Property of Jungkook». Чонгук обещает набить такую же с именем Чимина у себя на лбу и подзывает официантку. Юнги, улыбаясь во все тридцать два, продолжает чатиться с Намджуном, Чимин заказывает омлет из двух яиц, бекон, панкейки с шоколадом, тосты со сливочным маслом и мёд. Чонгук долго ругается на дурацкую привычку его парня есть одни гадости, но Чимин говорит, что Чон всё равно из него эти калории сегодня вытрахает. Чонгук тут не спорит, обещает вдобавок ещё и выпороть и сам его кормит.