В первой декаде мая,
когда уже и ночью на земле нет заморозков, вылупляются из яиц первые кузнечики и, еще не отряхнув с себя присохших зеленых скорлупок, начинают скакать и кузнечить. Ясное дело, что ни скакать толком, ни кузнечить они еще не умеют, но зато стараются вовсю. Через неделю-другую кончится их беззаботное детство и юность, собьются они в артели по пять-шесть особей и пойдут по полям и лужайкам зарабатывать себе на пропитание. Поначалу у них заказы в основном от молодых комаров — ножны для жал выковывать. Молодые комары — большие модники. Ты ему не просто так, а с чеканкой, с сафьяном внутри, чтобы не дай бог носа неправильно не подточить. Еще и слюдой стрекозиной требуют украсить. Бывает, летит такой франт на бреющем, а носом в тяжеленных ножнах так и клюет, так и клюет. Комары постарше, поопытнее подобной ерундой не заморачиваются, а покупают себе такие насадки на свой комариный писк из самой тонкой фольги, чтобы никакое человеческое ухо их услышать не могло.
Ну, а ближе к лету пойдут заказы от клиентов посолиднее — жуков. Кому железные накладки на рога изготовить для брачных игр, а кому и протезы сделать взамен обломанных. Случаются и крупные заказы, сразу на всю артель и надолго. Это когда старые ежи молодятся и желают ежихам пыль в глаза пускать. Тогда велят они себе все иголочки заточить, чтобы старыми и тупыми не выглядеть. Богатый еж себе еще и наперстки на лапки закажет с подковками. Они перед ежихами любят себя конями представлять. Начнут гарцевать — не остановишь. Но такие игольчатые заказы редко бывают, потому как их все прибирают к лапкам жуки-точильщики.
Месяца через полтора кузнечик набирается такого опыта, что начинает работать не только по металлу, но и по хитину. Тут, в самый разгар полетов, когда все норовят друг дружку облететь, подрезать, а то и просто пополам перекусить, у него работы невпроворот. Кому надкрылья жесткие выправить помятые, кому протез жвал изготовить, а кому усики оборванные аккуратно проволочкой тонкой надставить. Кузнечат они, бедные, от зари до зари. Одно только и облегчает им жизнь — песня. Поют они за работой не переставая. Народные песни поют и собственного сочинения. К примеру, романс «А напоследок стрекочу…» или «Вот залез один я на травинку» — все и не перечесть. Только «В траве сидел кузнечик» поют редко. Кузнечики — народ жизнерадостный, а от этой песни нападает на них такая зеленая тоска… Только на поминках ее и поют или осенью, когда… Ну, что сейчас об осени говорить — до нее еще бог знает сколько. Пока молодежь скачет и кузнечит вовсю. Ничего, что неумело.
Ботинок под снос
древняя клава…
вместо надписи Home
полустертый рисунок избушки
жужжу и жужжу…
нектар собирая с цветов
на твоем cарафане
тепло и нет мух…
в теньке развалившись,
сон цветной
о сметанне небесной
смотрит и смотрит кот…
Завтрак на траве
с ветерком
шуршим и шуршим
в твоих юбках
влажный купальник…
прилипаем
с обеих сторон
магазин закрывается…
уборщица чешет… спину
рукой манекена
пустеющее кафе…
мужчина за накрытым столом
роняет вилку за вилкой
ботинок под снос…
третий месяц живет в нем
мышь без прописки
долгие поминки…
после пятой
начинают чокаться
утреннее метро…
не просыпаясь
читает мужчина газету
вечер в деревне…
навоз под фонарем
пахнет сильнее
мужской монастырь
на огуречных грядках —
сплошь пустоцветы
Полоска светлая
На темной от загара
Твоей спине —
Ее и поцелую…
Для начала.
Новогодняя ночь.
Возле искусственной елки
Делаю вид, что счастлив…
Как упоительны в России вечера