Она задумалась, потом улыбнулась, той самой своей, вынимающей всю душу улыбкой и сказала:
— Любимый, я соскучилась, поехали ко мне. Тут не далеко—
— Поехали любимая, я тоже очень соскучился — Ответил я и обнял ее.
И губы утонули в губах.
И вдруг, в разуме, где-то на подкорке, огненными буквами начинают всплывать новые строчки.
И я читаю ей, то что рождается я в муках прямо сейчас:
Любовь, любовь
Мечта, мечта
Я растворяюсь
Глаза в глаза
Я утонул и я пропал
И изумрудный томный свет
Меня обнял, обнял, обнял
Такого не было уж много лет
И солнце тут, оно сейчас
На божий свет явилось
И засветилось в волосах
Я рад, что ты влюбилась
Влюблен и я
Без памяти, до боли
Ты вот и есть, моя мечта
Теперь с тобой мы здесь Герои
Я понимаю, это Ты
Сейчас, вот здесь, со мной и рядом
Мечты, мечты, мечты
Я понимаю, все отдам
Мгновение пусть
Но это счастье
И это мой, да мой, тот путь
Который проломил ненастье
И встали рядом, тут, да здесь
Все те кто дороги, они со мной
И души смог я их прочесть
Теперь я твой, я твой, я твой
Примечание автора: стихи написались, практически так, как описывает Дан……огненными буквами где-то на подкорке. И они появились здесь
Она смотрит на меня и в глазах я вижу что-то не определимое, но необычайно дорогое, нежное и любимое. Я узнаю, это давно забытое ощущение, оно снова появилось………….
И мы срываемся и бежим к ней……….
Глава 5
Крым, Крым, Крым и футбол
6.08.86
Среда
Киев
Квартира, знакомая квартира. Влетели как сумасшедшие и встали, глядим друг на друга и улыбаемся, точно чокнутые. Ну будут нормальные люди в такой ситуации просто стоять, смотреть друг другу в глаза и улыбаться?
И шаг вперед, беру ее за руки и тяну к себе. Антракт закончился, начинается основное действие и в ее глазах улыбка сменяется ожиданием. Ожиданием счастья, радости, наслаждения. И это все будет, много и прямо сейчас.
И я подхватываю ее на руки и начинаю кружить вокруг себя, счастливый и дурной. А она смеется, тоже счастливо и радостно. И мы все ближе и ближе друг к другу.
Останавливаюсь, ставлю ее на пол, прижимаю к себе и чувствую, что меня немного покачивает то ли от возбуждения, то ли вестибулярный аппарат не справился? Ну да, я все таки не космонавт и не летчик, да и она совсем не балерина. И с тревогой смотрю на нее, все ли с ней порядке?
А она тоже уже не совсем уверенно стоит, ее тоже похоже немного покачивает и то ли от этого, то ли от чувств, захвативших нас в эту минуту, она уже сама прижимается ко мне, все сильнее и сильнее, тянется, подставляет губы для поцелуев и получает их.
И мы постепенно начинаем сходить с ума, да, нас ухватывает радостное безумство страсти. И такое желанное тело в твоих руках, такие сладкие губы, отвечают тебе взаимностью и ищут твои, такие нежные руки уже обвили твою шею. Как тут сохранить остатки разума?
А она закрывает глаза, вся отдаваясь накатывающим как лавина ощущениям, потом их вновь открывает и тихо шепчет:
— Даня, я так соскучилась. Я люблю тебя—
— Машка, любимая, милая. Я тоже соскучился, до невозможности. Я тоже люблю тебя — Отвечаю я ей.
И я прям физически чувствую, какой шквал эмоций сейчас затопил ее от простых и незамысловатых, казалось бы слов. Но то слова любви и в них такое наполнение, что куда там Толстым с Хемингуэями. Нервно стоят они в сторонке и курят.
И снова поцелуи, которые становятся все откровеннее, все глубже. А руки, руки, хулиганские руки, уже во всю бредут по такому знакомому, и каждый раз открывающемуся с новой стороны, желанному телу.
Машка снова улыбается, какой-то таинственно, зазывающей и обещающей улыбкой. Потом неожиданно отстраняется и все с той же улыбкой сбрасывает с себя рубашку.
Вид великолепен, он кого хочешь, сведет с ума, мертвого поднимет, моралиста заставит забыть о принципах. А я не первый и не второй, я нормальный живой парень, немного циник и ой как много романтик.
И вид худенькой белокожей рыжей нимфы, стоящей сейчас в одних джинсах напротив меня, с задорной улыбкой на губах меня снова сводит с ума. Так что я вновь начинаю чудить: