Игорек сразу хотел под суетиться, предложил Валере поменяться местами с ним, или девушке с Олегом Ширинбековым, говорит так будет удобнее. Оба варианта подразумевали нахождение прелестницы рядом с Игорьком, но Валера не повелся, а девушка задумалась, но отказалась пересаживаться, постеснялась похоже, почему-то при этом глядя именно на меня.
Так мы и расселись. И самолет начал взлетать, и одновременно с разгоном я почувствовал, что меня неотвратимо тянет сон.
— Ну что же, посплю четыре часа, тоже не плохо — Подумал я проваливаясь в сон.
И одновременно с сонной оторопью, навалившейся на меня подобно ватному одеялу, в памяти вновь начали всплывать цветные картинки неторопливо ложась в стройные кадры недавнего прошлого.
И я лишь успел подумать в последний момент перед наступлением новой серии воспоминаний:
— Да помню я, помню. Разве такое забудешь?—
Утро, семь утра, проснулся. Любимая под боком, только руку протяни и не Наташка. К сожалению или к счастью не знаю, не решил пока.
Нет, тут Ленка, хорошая Ленка. Если честно не совсем понимаю девчонок, думал будут ревновать, ругаться, нервничать, а они практически открытым текстом заявили:
— Делай как знаешь, мы тебя любим и нас все устраивает—
Сказка, да и только. А с другой стороны, мы ведь рождены, чтобы сказку сделать былью, разве не так?
И вспоминаю ночные события:
— В итоге, вот как мы разбежались вчера по домам, Наташка с нами пошла, ну провожать нас, потом я ее пошел провожать. Я звал Ленку, а она ни в какую, говорит устала, очень устала, отдохнуть хочет. Так что говорит, иди, проводи, только очень уж сильно не задерживайся, потому как соскучилась, очень сильно соскучилась.
И пойди пойми ее и устала очень, и соскучилась тоже очень, и с намеком, тоже очень понятным.
И пошел провожать. Шел, провожал, сложными дорогами, окольными путями, постоянно осматриваясь по дороге, прислоняясь ко всяческим заборам, проверяя, не укусило ли что.
Но дошли, все таки дошли, путь реально оказался тяжел. Куда сложнее было дойти, чем не дойти, по целому ряду причин. Но зато нацеловались, и все проверил, все на месте, и все просто прелестно. И в глазах все больше обещания, но это позже, не сейчас, не много позже.
И все таки расстались, отправил с поцелуем, прелестную брюнетку домой и пошел к не менее прелестной и уже совсем моей шатенке, к себе домой.
И по пути мысль стучится в голову, говорит, пусти, пусти:
— Что ты переживаешь, что кто подумает? Думаешь обвинят в разврате? А спроси их? Вот кто удержится от возможности построить что-то, не в ущерб другим, со своей первой детской любовью, о которой мечтал годами? И пусть, как сказал ясно кто, кто удержится и кинет первым камень. Но помнить нужно, там, наверху все видят, даже то, в чем мы никогда не признаемся. А наказание жестко, они церемонится не привыкли, вы камнями, а они молниями. И не долетят камни, было такое уже, было. Так что в реале никто и не осудит на самом то деле—
И с этими мыслями, я дохожу до родного дома. Да, всего сутки, а сколько событий—
И верно, сколько событий за один всего-то день.
Вон Ленка лежит, устала, наездница. Ночью устроила после моего возвращения и не вопроса, и не грамма ревности, только совершенно нереальная страсть. Я и не подозревал, что она настолько заводная. И столько силы, страсти, элементарной выносливости. Но гимнастка, то тоже понятно и красота и гибкость. С ума сойти, но потом, а сейчас уже нам пора.
И я ее обнимаю, целую, привычно прижимаю к себе и проснулась с улыбкой, поцелуем и вопросом:
— Что опять?—
И ответ следует незамедлительно:
— Рад бы и хочу, очень хочу, но уже нет времени, пора—
И она понимающе кивает, и начинает собираться. Ну и я с ней.
У нас вновь предстоит обширная программа. Сперва заскочить к Ромке, забрать покупки. Попрощаться с Наташкой, потом на мотоцикл и часа полтора гонки на мотоцикле почти что по пустыне, местами рядом с морем.
Хорошая программа, напряженная, не дает расслабляться.
И мы выходим из дома, вновь ставшего родным за эти сутки. Я закрываю его, прыгаем на мой Hondaи вперед, пока за покупками и подарками.
Подлетаем к дому Ромки, благо не далеко, тут все не далеко и все родное, особенно сейчас стало. А он уже ждет и болтает с Наташкой в дворе, вот девчонка раньше нас примчалась.
Оставляю мотоцикл у калитки и заходим, здороваюсь. А она смотрит на нас с Ленкой с какой-то грустной улыбкой и похоже в ней проскальзывает легкая зависть, как будто знает, что и как.