Ворожейкин склонился над картой, разостланной на столе, и цветным карандашом отмечал положение наших войск и войск противника. Отложив в сторону карандаш, снова взял донесение. «…В небе Моравии неувядаемой славой покрыли себя летчики 8-й воздушной армии и 1-й Чехословацкой смешанной авиационной дивизии, - говорилось в документе. - В эти дни в воздухе стоит непрерывный рокот авиационных моторов. Отражая налеты фашистских бомбардировщиков, наши истребители ведут напряженные воздушные бои. Трудно выделить отдельных героев неба в этом воздушном сражении. Летчики-истребители с честью выполнили возложенную на них задачу. Ни один завод или шахта Моравско-Остравского промышленного района за прошедшие дни не были разрушены ударами фашистской авиации»{30}.
Сложные и ответственные задачи выполняли наши бомбардировщики и штурмовики. Вместе со своими чешскими товарищами по оружию они совершали в те дни незабываемые подвиги.
Группа штурмовиков капитана И. Нижнянского 16 апреля, преодолев сильный огонь гитлеровских зениток, разгромила скопление фашистских войск у переправы через Одер в районе Ольза.
Группа бомбардировщиков, которую вел майор Г. Осипов, несмотря на яростное противодействие вражеских истребителей, 17 апреля нанесла тяжелое поражение крупным силам танков и мотопехоты противника в районе Опавы.
Выполняя 18 апреля боевое задание на самолете-штурмовике, геройски погиб в районе Новы-Богумек чешский экипаж - летчик ротмистр П. Слатинский и воздушный стрелок десятник Ю. Вилька. В этот же день повторили подвиг экипажа Гастелло экипажи Ил-2 в составе летчика-чеха ротмистра Ф. Майхрана и сержанта С. Пономарева…
Дочитав последнюю строку боевого донесения, Григорий Алексеевич на минуту задумался. Затем встал, вышел из-за стола и распорядился: [248]
- Доставайте мой служебный бланк! Будем писать телеграмму генералу Жданову, чтобы представил наиболее отличившихся советских и чехословацких летчиков к званию Героя Советского Союза.
Другая телеграмма была из Ставки Верховного Главнокомандующего. В ней подтверждалось получение доклада о разведке в районе Вены подземных авиационных заводов фашистской Германии. Одновременно от Верховного Главнокомандующего поступило указание представителю Ставки маршалу авиации Г. А. Ворожейкину обеспечить совместно с представителем Ставки Маршалом Советского Союза С. К. Тимошенко успешное проведение наступательной операции войск 2-го Украинского фронта в районе Брно и далее - на Прагу. Предлагалось уделить максимум внимания сохранению мирных объектов, расположенных на территории Чехословакии, от разрушения и уничтожения с воздуха.
Дочитав полученные документы, Ворожейкин предупредил порученца:
- Сегодня же на автомашинах поедем к маршалу Тимошенко в район Братиславы и в штаб пятой воздушной армии. Он сейчас находится в Цифере. С нами отправятся офицеры из штаба Третьего Украинского фронта. Они прибыли для организации взаимодействия Третьего и Второго Украинских фронтов. Предупредите шеф-пилота, пускай перегоняет мой самолет на аэродром Трнава.
…Утром 19 апреля 1945 года по автостраде, идущей вдоль Дуная из Вены на Братиславу, мчалось несколько легковых автомашин. В передней ехали маршал авиации Ворожейкин и его порученец.
Вначале они заедут в штаб-квартиру С. К. Тимошенко, а дальше Павленко один направится в Цифер - небольшой городок в тридцати - сорока километрах к северо-востоку от Братиславы.
- Как только приедете в штаб Горюнова, - сказал маршал, - сразу же с картой бегите к операторам и разведчикам за последними данными.
- Карта этого направления уже приготовлена.
- Дайте-ка ее мне.
Петр подал карту Ворожейкину. Она была сложена так, что ее можно было быстро развернуть и найти нужное место. Маршал отыскал город Брно и обозначил карандашом район, примыкающий с разных сторон [249] к этому большому узлу коммуникаций и промышленному центру.
- Так вот, передайте товарищам Гречко и Абалакину, пускай сегодня, завтра и в последующие дни непрерывно наблюдают с воздуха за этим районом. Особое внимание подходящим резервам противника, главным образом - танкам.
- Хорошо, товарищ маршал. Ваши указания будут переданы.
- Из штаба воздушной армии, - продолжал Ворожейкин, - поезжайте к маршалу Тимошенко, я буду у него. Привезите свежие данные воздушной разведки и сведения о боевом и численном составе всех авиационных соединений пятой воздушной армии.
Наступила пауза. Машина, не сбавляя скорости, пронеслась через деревню, в которой было десятка полтора полуразрушенных домов. Здесь, видимо, шли жестокие бои. Но цветущие деревья и зелень скрывали следы прокатившегося огненного вала войны. Машина мчалась по дороге, проходящей южнее Дуная по территории Венгрии. Она то прижималась к реке, то несколько удалялась от нее. На пути то и дело попадались маленькие деревеньки. В них не видно было ни людей, ни домашней скотины и птицы. В общем, никаких признаков жизни.
Дома теснились возле самой дороги, большинство - в три - четыре этажа. На месте многих строений чернели лишь пожарища, кое-где остались только стены да дымоходы. Все молча рассматривали эти страшные селения, с грустью взирали на пустующие поля. Проехав несколько километров, Павленко оглянулся и не увидел машин, прежде следовавших за ними.
- Мы очень быстро едем. Остальные не поспевают, - сказал он шоферу.
- По таким дорогам, - объяснил водитель Балыкин, - можно ездить еще быстрее.
- Сколько на спидометре?
- Сто двадцать.
- Сбавь маленько, - неохотно распорядился маршал. Он любил быструю езду.
Машина, чуть уняв ход, приблизилась к следующему населенному пункту. До Братиславы оставалось километров двадцать. Сзади появились наши машины.
- Ну как, Балыкин, сейчас дела в Москве? - спросил шофера маршал. [250]
Василий Яковлевич Балыкин, уже немолодой сержант, много лет проработал вместе с Ворожейкиным. Всю войну ездил по разным фронтам. Бывал, что называется, в разных переплетах. Прошло всего два дня, как Балыкин вернулся из Москвы. Казалось, он только и ждал вопросов о столице.
- Хорошо, товарищ маршал, сейчас в Москве. Настроение у москвичей приподнятое. Ведь конец войны не за горами. Все ждут не дождутся победы.
Вдруг шофер метнулся вперед, лег на баранку и сжался в комок.
- Смотрите! Смотрите! - почти закричал он. - Стена, стена дома падает!
- Что за чертовщина? - возбужденно проговорил маршал. - Нужно проскочить! Нажимай, Василий!
Машина резко рванула вперед и помчалась с еще большей скоростью. Ворожейкин и Павленко успели заметить, как стоявшая впереди, с левой стороны улицы, высокая стена разрушенного дома вдруг надломилась и начала падать на проезжую часть - прямо на них. Стену словно толкнула неведомая сила, и толчок пришелся как раз на половине ее высоты. Слышно было, как огромные глыбы кирпича и цемента ударились о мостовую. По кабине дробно застучали мелкие осколки кирпича. Сзади поднялось облако известковой и кирпичной пыли.
Впереди показались маленькие домики. Городок кончился.
- Остановить машину! - приказал маршал.
Резко остановились. Петр выскочил из машины и на всякий случай взял на изготовку автомат и гранату. Сильный ветер дул вдоль улицы, а с ним все тянулось и тянулось над землей плотное облако пыли, образовавшееся при обвале стены. Облако скрыло машину маршала от следовавших за ней легковушек.
«Случайный обвал или диверсия?» - сверлила мозг Петра загадка.
- Где остальные машины? - спросил Ворожейкин.
- Пока не видно. Верно, не успели проскочить.
- Быстро на помощь! - скомандовал маршал и первым ринулся в густое облако пыли.