- Сергей Кондратьевич! Вам известно о танках противника, которые разгружаются на станции Зноймо?
- Да, известно. Только что получил подробное донесение воздушных разведчиков об этой танковой группировке.
- Что решили делать?
- Немедленно нанести сосредоточенный удар. Сейчас со своим оператором полковником Гречко, разведчиком полковником Абалакиным и главным штурманом полковником Галимовым уточнили по аэрофотоснимкам конкретные цели для ударов с воздуха.
- Правильно! Удар по станции выгрузки танков нужно нанести немедленно. Только смотрите, чтобы при этом не пострадали мирные объекты Зноймо. И еще: не упускайте из виду танковые колонны противника, которые выдвигаются от Зноймо на восток. По ним необходимо начать эшелонированные действия штурмовой авиации.
- Эту задачу сейчас поставлю пятому штурмовому авиакорпусу, - доложил командующий воздушной армией.
- А справится с танковой группировкой один корпус? - поинтересовался маршал авиации.
- Думаю, справится. Да других сил для действий в этом районе у нас пока и нет.
- А если договоримся с Судцом, чтобы вам помог? Вы-то ему помогали под Балатоном.
- Спасибо! - ответил Горюнов. - Если трудно будет, попрошу.
Соединениям и частям 5-й воздушной армии была срочно поставлена задача разгромить группировку танковых и мотомеханизированных войск противника до подхода к линии фронта.
Отлично выполнили ответственную боевую задачу офицеры оперативного отдела воздушной армии во главе с начальником - полковником С. Н. Гречко. В штабе воздушной армии его заслуженно считали организатором мастерских ударов авиации.
Авиация 5-й воздушной армии нанесла по фашистской танковой группировке в районе Брно смертельный удар. Замысел противника (он рассчитывал, что свежие танковые силы, подошедшие из глубины, займут и смогут прочно удерживать в течение длительного [256] времени оборону по западному берегу Моравы, не допустят выхода советских войск в район Брно) не удался.
Крупнейший промышленный центр Чехословакии, важный стратегический узел железных и шоссейных дорог - город Брно - оборонялся крупными силами фашистских войск и авиации. К двадцатым числам апреля гитлеровское командование подтянуло в этот район много танков, мотопехоты и авиации, стремясь удержать за собой всю Чехию. Как подтверждали данные нашей разведки, крупные танковые резервы противник сосредоточил в районах, примыкающих к заводам, или прямо на территории больших промышленных предприятий.
С наблюдательного пункта 53-й армии, расположенного на одной из господствующих высот юго-восточнее Брно, дальние окраины города вырисовывались многими силуэтами заводских корпусов. Который уже раз приходили сюда для рекогносцировки и уточнения задач войскам на местности командующие объединениями различных родов войск, командиры частей, соединений. И все, от командующего 2-м Украинским фронтом маршала Р. Я. Малиновского и до командиров полков, всматриваясь в далекие силуэты, делали один вывод: брать город в лоб, выкуривать засевшего там врага артиллерийским огнем и бомбовыми ударами авиации - значит подвергать разрушению многие фабрики, заводы и жилые массивы. Но этого делать нельзя. Наступать нужно в обход города с двух сторон.
Операция должна была начаться утром 23 апреля прорывом обороны противника юго-восточнее Брно. Главный удар наносили войска 53-й армии. В образовавшийся прорыв намечалось ввести 6-ю гвардейскую танковую армию генерала А. Г. Кравченко для охвата Брно с северо-востока. С юго-востока город окружила 1-я гвардейская конно-механизированная группа генерала И. А. Плиева. Боевые действия наземных войск обеспечивали с воздуха истребители, бомбардировщики и штурмовики 5-й воздушной армии генерала С. К. Горюнова.
* * *
В ночь на 23 апреля 1945 года представители Ставки маршалы Тимошенко и Ворожейкин на автомашинах следовали на передовой командный пункт 2-го Украинского [257] фронта в район юго-восточнее Брно. Их сопровождали порученцы и личная охрана. К господствующей высоте, на которой располагался КП, добирались скрытно, с использованием всех мер маскировки и предосторожности. Ехали с потушенными фарами по узким темным дорогам, проходившим по лесам или высоким виноградникам. Ориентиров - почти никаких.
В назначенном месте колонну встретил офицер - представитель командующего фронтом. Колонна двинулась быстрее и вскоре прибыла на конечный пункт. С. К. Тимошенко и Г. А. Ворожейкин направились в блиндаж командующего фронтом. Полковники Тюхов и Постников находились при них. По указанию Г. А. Ворожейкина Павленко отправился на передовой командный пункт 5-й воздушной армии, находившийся на обратных скатах той же высоты. На ПКП находился начальник оперативного отдела штаба 5-й воздушной армии полковник С. Н. Гречко с группой офицеров-авиаторов и радиостанцией.
Петр прибежал сюда, когда полковник Гречко отдавал последние указания подчиненным. Он приветливо помахал рукой капитану, а сам схватил микрофон и начал по рации вызывать кого-то для уточнения задачи. Петр всегда с уважением наблюдал за работой Степана Наумовича, восхищался его умением управлять большими силами авиации в воздухе. Он знал Степана Наумовича еще до войны и многому научился у него. Полковник был очень строен, выше среднего роста, с тонкими красивыми чертами лица, черными, всегда аккуратно причесанными волосами. Говорил он спокойно, негромко, не спеша, взвешивая каждое слово. В этом человеке сочетались многие достоинства: знание дела, требовательность, быстрота в решении любого вопроса, расторопность, инициатива. И если ко всему этому прибавить его неутомимость в работе, то станет понятным, за что уважали полковника Гречко начальники и любили подчиненные.
Степан Наумович считался одним из лучших специалистов в организации и выполнении массированных ударов по важным объектам противника и управления ими в боях. Впоследствии С. Н. Гречко стал крупным военачальником - генерал-полковником, первым заместителем командующего Московского округа ПВО. [258]
На ПКП Павленко уточнил график построения авиационной подготовки наступления и авиационной поддержки атаки, количество бомбардировочной и штурмовой авиации, привлеченной для поддержания наземных войск в первый день операции, порядок получения новых данных о противнике от экипажей воздушной разведки. Поблагодарив офицеров-авиаторов, он возвратился по длинному ходу сообщения к представителям Ставки. Маршалы, стоя в глубокой ячейке, наблюдали в стереотрубы за местностью, которая через несколько минут станет полем ожесточенного сражения. Но пока это был вполне мирный пейзаж. Ничто не выдавало того, что здесь притаилось и замаскировалось множество живой силы, танков, орудий, минометов, пулеметов.
Г. А. Ворожейкин выслушал порученца.
- Хорошо, - сказал Григорий Алексеевич, - план боевого применения поддерживающей авиации мне ясен. Немедленно передайте полковнику Гречко, чтобы все удары, запланированные в районе города Брно, наносились только по ясно видимым с воздуха объектам и целям фашистских танков, пехоты и артиллерии. По войскам противника, находящимся на территории фабрик и заводов, ударов авиацией не наносить{31}.
Через пять минут эти указания маршала авиации Ворожейкина были переданы по назначению.
Утро 23 апреля в районе южнее Брно выдалось ясное. Видимость с каждой минутой улучшалась. В назначенное время началась мощная артиллерийская и авиационная подготовка, за которой последовала атака вражеской обороны. Наша пехота, наступая за танками при непрерывной поддержке с воздуха, успешно продвигалась в направлении Брно. Противник упорно сопротивлялся (особенно в районах, где уцелели его опорные пункты), то и дело переходил в контратаки, стремясь сдержать натиск советских войск. Но группы наших бомбардировщиков и штурмовиков появлялись над полем боя и наносили сильные удары по скоплениям врага.