- Постой, - сказал Петр шоферу, - вот это, пожалуй, будет самый хороший подарок на долгую память мальчику. Вырастет - вспоминать будет. - И капитан быстро снял с погон авиационные эмблемы.
Шофер тут же открепил от пилотки звездочку.
Они поднялись на второй этаж дома и зашли в квартиру братиславского рабочего. У входа их встретила жена хозяина квартиры - Власта.
Посредине небогато обставленной комнаты стоял стол с вином и закуской. В другой комнате сидели гости. [263] За стол пока не садились, видимо, не все еще собрались. И верно: минут через пятнадцать пришли еще три сравнительно молодые пары и пожилая женщина - бабушка мальчика.
Пригласили к столу, скромному, без претензий, но красиво накрытому.
Предложили несколько тостов: за маленького Любомира, за папу и за маму, за бабушку, за гостей и за воинов Советской Армии. Павленко и шофер вручили подарки и по улыбке Любомира поняли: угодили имениннику, попали в самую точку.
Завязалась дружеская беседа. Говорили о жизни в Братиславе при фашистской оккупации, о восстановлении порушенного гитлеровцами, о будущей новой жизни чехословацких трудящихся.
- Нравится ли вам наша Братислава? - спросила капитана черноглазая молодая женщина по имени Марука, сидевшая напротив за столом.
- Очень нравится. И не только город, но и люди - приветливые, добрые, душевные.
- Русские люди нам тоже очень нравятся. Они справедливые, мужественные. Уважают народы других стран. Они великие труженики, - сказала пожилая чешка.
Все горячо ее поддержали.
- И в Чехословакии, - сказал Петр, - простые люди очень уважают труд. Мы уже успели побывать в нескольких районах Чехии, Моравии и Словакии и везде видели, как трудятся рабочие, крестьяне и служащие - красиво, с душой, Любо-дорого смотреть на воздвигнутые вашими руками заводы, фабрики, жилые корпуса. А когда проезжаешь мимо полей и садов, смотришь, как вдохновенно работают крестьяне, - сердце радуется. Щедрый у вас край. И все богатства принадлежали кучке капиталистов и сельской буржуазии.
- Больше этому не бывать, - решительно произнес молодой рабочий Иржи.
- У нас теперь люди будут так же хорошо и свободно жить, как и в Советском Союзе. Мы стремимся к этому. Мы хотим быть настоящими друзьями вашей страны, - сказал средних лет мужчина по имени Ян.
И действительно это было так. Подписанный в декабре 1943 года чехословацко-советский союзнический договор о дружбе, взаимной помощи и послевоенном сотрудничестве между СССР и Чехословакией положил [264] начало новому международному положению Чехословакии в соответствии с волей народа, создал предпосылки для радикального поворота в ее общественном развитии{32}. Летом 1944 года, когда советские войска приближались к границам Чехословакии, пламя освободительного движения в этой стране разгорелось с новой силой, а героическая борьба словацкого народа вылилась в крупный национально-революционный акт исторического значения - Словацкое национальное восстание.
Недолго тянулась задушевная беседа советских воинов с чехословацкими друзьями: у Павленко было еще много неотложных дел. Хозяин дома начат торопливо искать подарок капитану, желая поблагодарить за спасение сына.
- Что вы! Что вы! - запротестовал Петр. - Это лишнее.
- Мы вас никогда не забудем, - сказала мать ребенка.
- И мы вас тоже, - ответил капитан.
По делам службы 30 апреля Павленко снова приехал в Цифер, где по-прежнему находился штаб 5-й воздушной армии. Решил навестить своих старых друзей и вместе с ними встретить праздник Первомая. Остановился в крестьянском домике на самой окраине. Капитан только-только вернулся с передовой, давно не брился, с ног до головы был в пыли. Попросил у Яны - хозяйки дома - теплой воды. Петр быстро побрился и помылся. Увидев на стуле в комнате чистое белье, спросил:
- Кому это?
- Вам, вам, Я знаю, что вы готовитесь к большому празднику, вот и решила порадовать. Надевайте все чистое. И костюм вам сейчас поглажу.
- Спасибо, тетя Яна. Все это очень кстати, но, право же, мне неудобно.
- Ничего неудобного нет. Берите. Вот кончится война, и будем друг другу говорить спасибо, а пока давайте вместе готовиться к празднику.
Закончив подготовку к вечеру, капитан подсел к хозяину дома - Карелу на скамеечку возле дома, в небольшом садике. Сразу завязался разговор. К ним подошли крестьяне из соседних домиков - человек двадцать. [265] На всех - черные узкие штаны, белые рубахи, жилеты и черные шляпы.
- Так как же решат вопрос с землей при новой власти? - спросил усатый мужчина.
- Этого я вам сказать не могу, - ответил Петр. - Думаю, земля будет принадлежать тем, кто на ней работает, вот таким, как вы.
- Ну а колхозы тоже создадут, как у вас? - последовал очередной вопрос.
- Будут, если захотите.
Ответ, видимо, всем понравился. Петра теснее обступили крестьяне.
- Расскажите нам про колхозы, которые организованы в Советском Союзе. Как там работают и живут ваши люди? - попросил Карел.
- Я сам работал до поступления на военную службу в колхозе, - начел Петр свой рассказ. - В колхозе много лет работают мой отец, мать и две сестры. Колхоз наш до войны богатый был. Всего вдоволь. Хорошо жилось. Но фашистские варвары разграбили его. Трудно сейчас приходится землякам, однако они быстро налаживают хозяйство.
Беседа о колхозах затянулась. Вопросов задали множество, Петр знал сельскую жизнь не понаслышке. Ответы его, судя по всему, понравились чешским крестьянам.
О многом говорили в тот вечер. Об оккупации Чехословакии гитлеровцами, братской помощи Советского Союза, о том, какая может быть новая власть и что она принесет крестьянству.
- А скоро кончится война? - спросила миловидная девушка.
- Теперь скоро! - твердо ответил Петр. - Для вас, дорогие друзья, она уже закончилась.
Разговор продолжался бы, наверное, до поздней ночи, если бы не музыканты. Незаметно подошли три усача: двое со скрипками, один с аккордеоном, - и заиграли чешскую польку. Сельчане как по команде начали танцевать. Напротив Петра в круге стояла та самая девушка, которая спрашивала об окончании войны. Петр шепнул стоявшей рядом тете Яне:
- Как зовут девушку?
- - Квета, - ответила женщина. [266]
По части ухаживания за девушками Петр был не мастак, но не был он и трусом. А чего греха таить, Квета очень понравилась ему, капитан то и дело косил глаза в ее сторону, И вот их взгляды встретились. Петр пригласил девушку на танец. Она согласилась.
С Кветой они перетанцевали все танцы. Им дружно хлопали в ладоши. А когда ушли музыканты, взялись за руки и образовали большой хоровод. Так и ходили по кругу, пританцовывая, пели озорные песни.
Долго не стихало веселье возле этого крестьянского домика. Да и не только здесь. В канун Первомая радовался весь народ свободной Чехословакии, а с ним вместе - воины Советской Армии.
Повеселившись с чешскими друзьями, Петр тепло попрощался с Кветой и пришел на праздничный вечер, устроенный для офицеров и служащих штаба воздушной армии. Уже давным-давно закончилась торжественная часть, но концерт самодеятельности еще продолжался. За самодеятельностью выступали артисты одной из фронтовых бригад, приехавшие из Киева. Концерт удался на славу. Домой Петр возвращался в хорошем, приподнятом настроении. Радостью, гордостью полнилось его сердце. Да и как было не гордиться! Он, советский воин, вместе со своей армией нес народам счастье, свободу, мир! Нес счастливую жизнь.
* * *
Через несколько дней началась Пражская наступательная операция. Из танковых и моторизованных соединений 2-го и 4-го Украинских фронтов были созданы подвижные группы, которые при активной поддержке с воздуха частей 5, 8 и 17-й воздушных армий быстрыми темпами двигались к Праге навстречу войскам 1-го Украинского фронта. Они опрокидывали арьергарды гитлеровских войск, начисто выметали с чехословацкой земли фашистскую нечисть. На пути наступления наших войск в эти заключительные дни войны можно было видеть множество разбитой, изуродованной вражеской боевой техники. Но нигде советские самолеты, танки, бронемашины и орудия не разрушили, не повредили ни одного мирного объекта, не сломали ни одного дерева, не помяли ни одного квадратного метра озимых и яровых посевов. [267]