Правила первой помощи при остром стрессе в моем случае не катят. Сменить обстановку, концентрироваться взглядом на мелких предметах, меняя объекты, провести сеанс дыхательной расслабляющей гимнастики - не сочетаются рекомендуемые там методы с моими реальными обстоятельствами. Ограничился интенсивными движениями - приседаниями. Пару повторений - подышал, подвигался -подышал. И так много, много, много раз. Как только останавливаюсь, головная боль становится невыносимой, общее самочувствие плохим до тошноты.
Теперь мне примерно понятно, что мелкий гад захотел немного продлить свою "кормежку" и подтолкнул мои магические возможности, в том числе в маноотдаче. Только на какое существо был заточен его "безобидный" каст? Не на человека, точно! Побочный эффект - скачок уровня восприятия, не только в зоне пяти основных чувств, но и ряда запредельных. Тушка моя оказалась совсем не готова к такой стимуляции. Чудо будет, если удастся пережить встряску и вернуться к прежнему состоянию. Пока же лечусь вприсядку. Стоит лишь присмотреться, прислушаться или принюхаться - все проблемы запускаются по новой. Как еще можно успокоить "обиженный" организм? Хорошо бы на некоторое время заблокировать все, или большую часть, внешних раздражителей. Первых космонавтов в процессе тренировки укладывали в специальную ванну, как помню, называлась камера депривации, давали дыхательную трубочку и полностью погружали, оставляя без света, звуков и прочего, что сопровождает человека ежедневно. Мне бы сейчас очень подошло!
Так я придумал вторую стадию лечения. Результат сомнительный, на троечку. После вынужденной тренировки, потному разгоряченному телу вода показалась приятно охлаждающей. Сидеть по шею в канале чуть проще, чем скакать на берегу. Но чувствовать температуру - всеровно чувствовать. Немного расслабился и вот уже принимаешь волны тепла от проплывающей недалеко условно холоднокровной рыбки, еще порция от трения смещающихся при ее движении водных слоев. И начинается озноб, не температурный, нервный.
Вывод напрашивается очевидный: все проблемы от головы. Мозг отказывается принимать испорченную в сравнении с базой памяти картину мира. Не вписываются ауры и энергопотоки в его понимание единого пространственного образа объекта этого мира, как должно.
Простая догадка позволила перейти к третьей стадии терапии. Мозг можно и нужно отвлечь. Через таблицу умножения внешние раздражители он воспринимает, просачиваются, арифметика - недостаточная нагрузка для системы. А декламация стихов, с модуляцией эмоционального состояния занимает нужную долю ресурсов.
"Если вдруг забредаешь в каменную траву,
выглядящую в мраморе лучше, чем наяву,
или замечаешь фавна, предавшегося возне
с нимфой, и оба в бронзе счастливее, чем во сне,
можешь выпустить посох из натруженных рук:
ты в Империи, друг.
Воздух, пламень, вода, фавны, наяды, львы,
взятые из природы или из головы, --
все, что придумал Бог и продолжать устал
мозг, превращено в камень или металл.
Это -- конец вещей, это -- в конце пути
зеркало, чтоб войти..."
(Иосиф Бродский)
"Тишины хочу, тишины...
Нервы, что ли, обожжены?
Тишины...
Чтобы тень от сосны,
щекоча нас, перемещалась,
холодящая, словно шалость,
вдоль спины, до мизинца ступни.
Тишины...
Звуки будто отключены..."
(Андрей Вознесенский)
Плеснувшая в лицо волна заставила приоткрыть глаза. Смотрю - она, или как в вежливой осторожности обращаюсь - ОНО, знаю: сегодня ждать друг от друга чуда нам суждено. Э-э-э, чёй-то меня понесло, я ни разу не поэт, ритм чувствую лишь условно, резонанса слова и мысли у меня нет!
Сейчас бы глубоко вздохнуть, пару тройку раз, обеспечивая гипервентиляцией кислород для мозга. Но сегодняшний урок мной усвоен, ничего сверх и супер - и будет мне счастье. Тем не менее, большая мамаша не зря переместилась так близко, есть причина. Вот только как понять, что ей потребовалось? Боками не крутит, цвет умеренно-негативный, зелено-голубой, бледный. Речь, точно, не о дозаправке маной. Что тогда? Переходить на дополнительное зрение, всматриваться совсем не хочется.
И так мне стало тоскливо, к душному чувству скованности примешены шипы опасения. Это не мои эмоции, точно, она "поделилась". Предупреждает?
- Спасибо! Действительно подзадержался, а у меня там кобылки не кормлены. -Поднимаюсь по ступеням, потоки воды стекают, унося с собой все страхи и шкурные переживания.
На самом верху захотелось обернуться. Но бросать громкое терминаторское "I'll be back" не в настроении, шепчу тихо: "Помню".
Даниэль. Кантант-озеро. День пятый.
Они появились со стороны гор минут через десять. Двое. К тому времени, я уже отбежал в направлении каравана достаточно далеко. Заметить появление людей помогла выработанная за два дня привычка крутить головой на триста шестьдесят градусов, претерпевшая небольшие практические изменения в применении вследствие приобретенного эффекта "обнаженные нервы" - теперь не всматриваюсь в каждую тень, а лишь расфокусированно, как боковым зрением, отслеживаю движение.
Знал, что могут появиться живые, ожидал какого-то события, но когда промелькнули фигуры, не оценил правильно расстояние, того что они очень далеко, чуть растерялся, потерял концентрацию, упустил с такими мучениями найденную, и так бережно лелеемую точку равновесия. Взгляд стремительно приблизил пару, возник эффект туннельного зрения. Все что успел рассмотреть - идущего первым мужчину лет сорока, в грязном сером балахоне, давно небритого, заросшего, но с выбритым наголо до затылка правым виском. Второго увидеть в деталях не дала вспыхнувшая и лавинообразно усилившаяся боль в затылке.
Дальше действовал по лично открытой методе - накрыл лицо ладонями так, чтобы зажать нос, дополнительно прикрыть "просвечивающие" веки и вжать кончиками указательных пальцев ушные козелки. Вот я "в домике". Сконцентрировавшись на ритме, продекламировал всего два стихотворения раннего Блока, затем "Сероглазый король" Ахматовой и ... отпустило.
С четырехсот ярдов вглядываться больше не рискнул, осторожно по теням подобрался вдвое ближе. За это время пара успела дойти до шлюза. Я застал уже тот момент, когда боевик, а второй по одежде почти не отличался от напавших на нас, выскочил на гребень и стал озираться, возможно, пытаясь обнаружить того, кто оставил мокрые следы на лестнице. Прикольно бритый в это время безучастно стоял рядом, никакой нервозности и спешки не проявлял, равно как и интереса. Поиск следов в высокой траве ничего не дал, похоже, вооруженный боец просто охранник, не следопыт. Потоптались немного и двинулись в сторону гор: первый, не проявляя особой спешки впереди, второй, суетливый, подталкивая в прикрытую серым балахоном спину спутника, на полшага сзади.
Мне при любом раскладе дорогу разведать придется, потому я не рванул к своему обозу спешно убегать-спасаться, а стал осматривать окрестности, выделяя возвышенности с хорошим сектором обзора. Идти следом за парой в лес было бы большой глупостью, существует высокий шанс нарваться на боевиков в секрете. Если конечно база охраняется. В том, что я нашел лагерь напавших на нас бандитов, почти уверен. Ближайшая задача - разведать, что здесь к чему, и попытаться найти выход к Большой земле.
Двигаться к лагерю, сейчас, когда подняли, или вот-вот поднимут тревогу, не стоит. Спасаться с караваном тоже очень рискованно, пока развернемся, пока поползем, в случае обнаружения нас быстро догонят. Стоят себе, или лежат в тени на опушке, укрытые деревьями лошадки, и хорошо. С берега озера табун и повозки не рассмотреть, отсюда, за более чем полторы тысячи ярдов, тем более.