— Спасибо, — улыбаюсь и чувствую волну гордости, что исходит от мамы.
Дальше они болтают так, будто меня рядом и нет. Я, признаться, даже имя этой женщины не запоминаю. То ли Заира, то ли Ясмина. Да и разговор их я уже толком не слушаю, потому что у меня в сумочке вибрирует телефон.
Я отхожу на шаг и достаю смартфон. Экран вспыхивает сообщением.
Натан.
О, Всевышний! Я так ждала!
Сердце делает сальто, а улыбка сама расплывается на губах.
“Ты потрясающая. Видел твоё фото. Моё сердце остановилось. Можно ещё? Только для меня… ты очень нужна мне, Мади”
Я закусываю губу. Отвечаю:
“Ты тоже мне нужен. Очень. Скучаю.”
Конечно, стоять вот так на приёме и пялиться в телефон — совершенно некрасиво и некультурно, поэтому я решаю найти укромное местечко, чтобы скорее прочитать, что же он мне ещё написал, потому что карандашик внизу под строкой забегал, а значит Натан набирает ответ.
— Мам, я отойду в уборную, — шепчу матери на ухо. Она кивает, отпуская, и я выхожу из зала, устремляясь подальше от людей.
Иду в сторону уборной, но туда решаю не заходить. Нахожу маленький, укромный закуток, где гул приёма становится просто шумом за стеклом.
Открываю наш чат и читаю снова. Перечитываю его сообщение, наслаждаясь каждым словом. Смотрю на фото, которое отослала раньше. Ничего особенного — селфи в зеркале, строгое, но красивое.
Недавние свои фото, в шикарном платье и диадеме, подаренной отцом, я отправить не успела. Палец подрагивает, хочу отослать Натану еще и его, порадовать…
Он пишет снова.
“Слишком официально. А я скучаю по тебе… По тебе, настоящей. Ты знаешь, что я хочу.”
И тут… тёплая радость гаснет.
Внутри словно осадок какой-то собирается. Будто тонкий налёт на стекле — почти не видно, но сквозь него уже не так ясно. Горчит.
Я не хочу грубить. Не хочу казаться холодной. Между нами не было физической близости, только поцелуи, но мы знаем, что рано или поздно это обязательно произойдёт, и всё же…
Сейчас его просьба звучит, пожалуй, слишком.
Я закусываю нижнюю губу. Замираю, думая, как ему ответить. Потом открываю фронтальную камеру, приподнимаю волосы, поворачиваю шею. Снимок получается… мягким. Силуэт, изгиб, немного ключицы и те под тканью платья. И всё.
Снимок достаточно открытый, но не пошлый. Женственный.
И только собираюсь отправить, как едва не роняю телефон, когда над ухом раздаётся уже знакомый низкий голос:
— Для кого ты сделала это фото?
Я вся обмираю. Сердце сначала подпрыгивает к желудку, а потом камнем устремляется вниз.
Вскидываю глаза и натыкаюсь на всё тот же тяжёлый, только сейчас сильно потемневший взгляд.
Прямо рядом со мной стоит Байматов. Только значительно ближе, чем во время официального знакомства четверть часа назад.
Глава 6. Для кого это фото...
Отступаю на шаг, не сводя взгляда с недовольного холодного лица Байматова.
Упираюсь спиной в стену и тут же понимаю, какую глупость сделала: в угол себя загнала! Теперь мне выход отсюда — только если Байматов соизволит выпустить!
И вот, вроде бы, вообще не о чем беспокоиться: это официальное мероприятие, полно народу, крайне серьезного, а не сомнительная вечеринка где-нибудь в спальном районе Москвы, пресловутом Выхино или Чертаново. Я никогда не бывала, но слышала много всяких глупостей и страшилок.
И вот как-то меньше всего предполагала, что буду про это вспоминать здесь, в кругу самых богатых и влиятельных людей края. Однако же… Вспомнилось почему-то. Наверно, потому, что опасность кожей чувствую. И исходит она — от Байматова.
Впрочем, прихожу я в себя быстро.
Убираю телефон, выпрямляюсь и строго смотрю в глаза Данияру:
— А в чем дело?
— В том, что незамужняя девушка не должна рассылать свои фотки посторонним мужчинам.
Онемев в очередной раз, только рот открываю. Это что вообще такое я сейчас услышала?
И какого шайтана происходит?
Байматов мне кто?
Никто!
По какому праву?..
— По какому праву?.. — выдыхаю я последнюю свою возмущенную мысль, — и с чего вы… Ты! — решаю не делать вид, что я — правильная и скромная, потому что не такая я! И не позволю тут надо мной средневековые законы устанавливать! — Ты с чего взял, что это — мужчине? И тем более, постороннему?
Вообще разговор не туда уходит. Надо было просто указать наглецу его место…