— О, Бездна! Уколоть копьём ребёнка! Ваш слуга крайне туп! Туп и опасен! Я не рекомендую вам посылать его в столицу — что подумает о вас герцог, если увидит этого юродивого!
— Возможно, он не блещет умом, но со своими обязанностями справляется превосходно!
Вершитель поднялся и подал рукой знак уходить — воины начали покидать усадьбу.
— Останетесь на завтрак? Кухарка испекла…
— Нет, до завтрака ещё есть время — успею доехать до соседнего владения. Тамошние гонцы тоже посещали столицу три дня назад.
— Что ж, тогда прощайте! Не могу сказать, что рад был вас видеть, однако, счастлив, что всё закончилось хорошо.
— Такова моя служба, Аускер. Я не имею личной неприязни ни к вам, ни к вашим слугам. Прощайте!
Я вздохнул с облегчением. Кажется, я зря переживал — всё окончилось как нельзя лучше. Но как только я подумал об этом, Кенод Cтум развернулся и пристально посмотрел на меня.
— Чуть не забыл! Последняя проверка — приведите раненного!
Я едва устоял на ногах. От страха я даже не подумал что-то предпринять — впрочем, ничего бы и не помогло.
Двое солдат вели под руки того самого охранника, хромающего и с перемотанной шеей. Приблизившись, он посмотрел на меня сверху вниз — роста он был огромного, и я вновь подивился своей удаче на восточной дороге. Стражник вперил в меня свой взгляд. Кажется, это всё.
В это время один из сопровождавших меня воинов неловко задел факел на стене, отчего тот начал мигать. Поморщившись, мой недруг произнёс:
— Нет, не он. Такой бы со мной не справился!
Меня переполняли противоречивые чувства. С одной стороны, ко мне приходило понимание того, что беда миновала. С другой, я всё ещё боялся того, что сейчас он передумает и узнает меня. Наконец, во мне бурлило негодование, ведь именно я и разделался с этим неудачником. Однако вскоре все эти чувства начали перерастать в радость победы. Каратели выезжали из главных ворот, а я, довольный собой, смотрел им вслед.
— Сходи-ка умойся, — разглаживая аккуратно подстриженную бороду, Аускер с явным неодобрением смотрел на меня своими ледяными глазами, — а потом отчитайся о поездке в столицу!
Старый Одвиг строг — это я всегда знал — но то, что он готов отстаивать интересы своего подданного, удивило меня и поистине заслуживало уважения. Однако, учитывая его отношение к моей семье, от него можно было ожидать любого подвоха.
Подойдя к умывальне (у нас в Аускере, как правило, умывальни наполняются водой из колодцев, к которым примыкают, а не из труб дождесборников, как в остальном Аннтеране), я посмотрел на своё отражение в глади воды. Вот это вид! Левая половина моего лица была измазана золой, волосы над ней частично обгорели, другая половина была присыпана сухой землёй — видно, опала сверху во время сна. Мешки под глазами свидетельствовали о вчерашних возлияниях. Неудивительно, что охранник не узнал меня, ещё и факел вовремя мигнул! Повезло так повезло! Однако, теперь нужно подумать, что говорить старику Одвигу.
Выслушав мой рассказ о делах в столице, владетель перешёл к расспросам о подробностях сегодняшнего инцидента и предшествовавших ему событиях.
— В бычьем стойле сказали, что ты пришёл с поверхности. Почему же ты поехал долгой и опасной дорогой?
— Я приехал с северного рубежа и оставил быка у ворот Провала, чтобы не вести его через весь город. Обойти и спуститься через Западные Ворота я также не мог, так как хотел поскорее передать донесение. А освободившись, не стал делать крюк в подземелье и сразу поскакал домой. К тому же, вам известно, господин, как быки любят верхние дороги.
— Похоже на правду. Зачем ты поколол ребёнка?
— О Бездна! Не колол я ребёнка, господин! На рынке как всегда погас костёр, а я, как человек уполномоченный следить за порядком, раздул его. Пламя разгорелось столь внезапно, что мальчишка отшатнулся, и по неловкости своей, не удержавшись на ногах, наткнулся на копьё!
— На всё-то у тебя есть ответ! Каков плут! До конца допроса я был уверен, что кража — твоих рук дело!
— Но это выяснилось в самом конце, неужели вы…
— Да, я защищаю своих, несмотря ни на что. Потом сам бы тебя наказал. Я придерживаюсь старых традиций, а не новых законов.
— Ваша милость, господин, не знает границ!
— Оставь свою лесть для кого-нибудь другого! Завтра отправишься с письмом в Хиттен, нужно убедить их поддержать нас, пока нас не опередил кто-нибудь другой.
— В Монт?! Но господин…
— В столицу и на север пока поездит Луддон, тебе стоит на время скрыться от глаз чиновников.