Обычно я всегда заходил через наш, «участковский», вход, что в глубине двора, с левой стороны здания. Через него же напрямую заходят граждане, когда у нас осуществляется приём. Сейчас же, в связи с достаточно поздним временем, наш вход был закрыт. Мне пришлось идти через основной, то есть через дежурную часть.
Войдя в отдел, я тут же натолкнулся на озадаченный взгляд Олега, начальника смены дежурной части.
— Саня! Зайди в КАЗ, там твой друг всё никак не угомонится! — возмущённо прокричал Олег.
— Какой, на фиг, друг? — с не меньшим возмущением парировал я, двигаясь в сторону комнаты.
Войдя, я увидел дежурного Михаила, сидевшего за своим рабочим столом и заполнявшего какие-то бумажки, а напротив него, на скамейке, Пашу и уже знакомого мне Олега Анатольевича, закованного в наручники.
— Александр Николаевич! — воскликнул пьянчуга, едва завидев меня. — Наконец вы пришли! Вот в вашем присутствии я, как всегда, готов подписать что угодно!
В воздухе повисла небольшая пауза. Паша и Михаил с удивлением взглянули на меня.
— Что же вы буяните, Олег Анатольевич? — прервал я неловкую тишину. — Сотрудники вот жалуются на вас!
— Да как мне не буянить! Этот вот руки распускает! — кивнул хулиган на Павла. — Второй документы суёт: «Подпиши, подпиши!».
— Ясно. Миша… — подойдя к Михаилу, тихонько обратился я. — Ну не расписался бы он и что? Это его право, зачем я-то здесь?
— Это тебе не ко мне с этим вопросом, — не поднимая глаз с документов, ответил Миша, — тебе к Санычу. Он тебя здесь больше всех видеть хотел.
— Александр Николаевич! — прервал нашу беседу дебошир. — Там где-то ваш начальник разговаривает с моим другом, они вроде вас искали! Может, вы сначала к ним сходите? Я здесь подожду, никуда не уйду! — рассмеялся задержанный.
Вздохнув, я молча направился к выходу из комнаты и, лишь немного пройдя по коридору, услышал голос Павла:
— Саша, подожди!
— Да? — удивлённо посмотрел я на запыхавшегося Пашу, который, по-видимому, мчался за мной со всех ног.
— Слушай… там, в кабинете у Саныча твоего, дружок алкаша этого… Виктор Аркадьевич или Андреевич… не помню уже…
— Ну и? — нетерпеливо перебил я Павла. — Я к ним иду как раз.
— Да… короче, этот мужик, вроде, какая-то шишка, и, судя по манере общения, да и вообще, шишка далеко не последняя в городе, а то и за его пределами. Когда он в отдел вошёл, все наши резко встали, будто генерала встречали. Ну и одет он непонятно во что… со свадьбы удрал, что ли…
— Да и хрен с ним, Паш! Мне уже у Саныча быть надо, вон опять, наверное, названивает, — снова оборвал я Павла, демонстративно прижав руку к своему вибрирующему карману.
— Сань, я не просто так же… я к тому, что не ляпни там чего перед ним, он вообще какой-то мутный… будь аккуратнее.
Видя взволнованное выражение лица Павла, я слегка забеспокоился сам: «Что это он? Ну шишка и шишка, фиг с ней…»
— Хорошо, спасибо. Буду аккуратнее. Мне уже даже интересно стало, что за шишка. Всё, я побежал!
— Давай! Звякни потом! – крикнул Паша, убегая обратно к жулику.
«Интересно…» — глядя вслед убегающему Павлу, подумал я.
Поднявшись на второй этаж отдела, по правую сторону коридора я увидел распахнутую дверь в кабинет Геннадия Александровича. Свет в коридоре почти отсутствовал, так как наша тыловая служба всё никак не могла решить вопрос с починкой ламп. На фоне коридорных сумерек ярко горящий свет из кабинета начальника выглядел довольно таинственно. Пройдя немного вперёд и остановившись в метрах двух от заветной двери, я вдруг почувствовал тревогу. Она возникла внезапно и казалась какой-то инородной, будто вложенной в меня извне. В кабинет входить не хотелось.
Я простоял возле двери секунд тридцать, и из кабинета вдруг вышел Геннадий Александрович.
— Савельев! Где ты лазишь? — шёпотом начал начальник. — Ты мне скажи, та тема, на которую мы с тобой беседовали… по которой к тебе сегодня приходил Олег Анатольевич… она закрыта?
— Да, Геннадий Александрович. Всё путем, — утвердительно кивнул я.
— Отлично, хоть тут молодец! Ладно, пошли… и, Александр…
— Да?
— Следи за манерами… здесь я за тебя всегда спокоен — ты парень вежливый… но так, на всякий случай… заходи, — указал мне начальник на вход.
«Что там, монарх, что ли, сидит?» — спросил я себя, углубляясь в кабинет через небольшую прихожую.
Войдя, наконец, я увидел стоящего со скрещенными за спиной руками высокого, весьма крепкого мужчину, смотрящего в окно.
Я подумал, что нужно что-то сказать, чтобы засвидетельствовать своё присутствие, но отчего-то говорить с данным субъектом совсем не хотелось. Чувство тревоги, внезапно возникшее у входа, постепенно нарастало, но, кроме этого, к нему постепенно начало примешиваться и чувство отвращения.