Несмотря на то что я задал вопрос достаточно громко, Алексевна, где-то витавшая в облаках, не услышала меня или сделала вид, что не услышала.
— Виктория Алексеевна!
— А? Что, Саш? Фильм? Да мы на мультик ходили, там про зверей каких-то… — растерянно улыбаясь, ответила коллега.
— А вы что такая красивая сегодня? В кого влюбились? Рассказывайте давайте.
Вдруг Виктория Алексеевна сделала удивлённые глаза, раскраснелась и уткнулась носом в монитор.
— Да ла-а-адно! — ехидно протянул я. — И кто же этот счастливый человек?
— Ты, Саша, ты! Разве ты ещё не понял? Ты такой таинственный!
Глядя на моё вытянувшееся лицо, Алексевна громко захохотала.
— Ну я серьёзно!
— Да ни в кого, — всё ещё краснея, продолжала отрицать она.
Парни также заметили перемены во внешности и поведении нашего инспектора.
— Сань, а что ты там с ней сделал в кабинете, что она цветёт и пахнет? — спросил меня Андрей, когда я заходил к ним в кабинет за графиком.
— Да осчастливил он её! Возможно, не один раз, — загоготал сидящий напротив Андрея Вячеслав.
На протяжении последующих дней Виктория Алексеевна, казалось, всё хорошела и хорошела. Порой складывалось впечатление, что она записалась в тренажерный зал и при этом усиленно налегала на анаболики: выглядела крупнее, но при этом постройнела. Верхняя часть плеч и основание шеи так вообще показались мне слегка накачанными.
— Виктория Алексеевна, вы за железо взялись? Или это всё работа в огороде?
— Нет, ничего такого, Сашенька, — как-то любвеобильно или даже с вожделением ответила она мне, отчего меня передёрнуло.
Я действительно начал замечать её повышенный интерес к своей персоне. Она инициативно старалась оказать мне помощь даже в мелочах: то стол мой от пыли протрет, то материал сошьёт, пока я не в кабинете. Кроме того, она периодически нежно дотрагивалась до меня по поводу и без повода, а также одаривала томным взглядом. «Боже, неужели и вправду втюрилась?» — ловил я себя на нелепой, пусть и лестной мысли.
Всё перевернулось, когда мне в очередной раз пришлось выйти в свой выходной. Было солнечное воскресенье, и такой день меньше всего хотелось проводить на работе, в душном кабинете, однако деваться было некуда... накопилась приличная стопка материалов, и Геннадий Александрович толкал под локоть.
Налив чаю, включив компьютер и разложив на столе материалы, я принялся набивать постановления. Пару раз звонил Пашка, который провоцировал меня бросить эти долбаные материалы и дёрнуть с ним безалкогольного перед его ночной сменой. Подобные звонки от него были не новы и уже ожидаемы, но чего я никак не мог ожидать, так это прибытия Виктории Алексеевны.
— О, Саша, а ты что тут делаешь? — спросила она, казалось, приятно удивившись.
— У меня тот же вопрос к вам! — воскликнул я, искренне улыбнувшись. Пусть я и считал себя интровертом, но, что ни говори, приятной компании всегда был рад.
— Завтра проверяющий по надзору приедет, Сашенька. Приехала дела подбить.
Достав из сейфа пачку дел и заняв своё рабочее место, Алексевна запустила компьютер и приступила к проведению сверок. Время летело незаметно, я был сконцентрирован на работе и отвлекался лишь по зову природы. Пока я допечатывал последнее постановление, к нам в кабинет вошёл Паша в форменном обмундировании:
— Привет! Саня, ты что, ещё здесь?! О, а вы-то что тут, Виктория Алексеевна?
Не поверив своим глазам, что Паша уже заступил в ночную, я с опаской перевёл взгляд на настенные часы — девятый час вечера!
— Твою налево! — крикнул я на весь кабинет. — Вот это зарядили мы с вами, Виктория Алексеевна!
— Ну... мы же с тобой молодцы! — воскликнула она. — Привет, Павел, что хотел?
— Да ничего не хотел. Иду в отдел, смотрю — свет в окне у вас горит. Дай, думаю, зайду — Саню проведаю. А он тут, оказывается, не один выходной коротает! Ладно, пойду на вызов, дежурка звонит. А вы домой идите! — С этими словами Пашка вышел из кабинета.
— Да-а, надо уже собираться, — потягиваясь за столом, протянул я, — завтра на работу.
— Мне чуть-чуть осталось, Сашенька. Может, уже вместе выйдем?
Коллега смотрела на меня усталыми глазами, которые при этом были немного странными — зрачки сильно сливались с белками, из-за чего глазные яблоки выглядели почти белыми.
— Может, всё-таки пойдем? У вас глаза уже какие-то мутные. Вы нормально себя чувствуете?
— Нормально, а что? Глаза от монитора, наверное...
— Ладно, я тогда пока материалы сошью.
Достав из стола моток ниток, иголку и ножницы, я принялся упорядочивать бланки. Алексевна же, достав шило, принялась расширять им дырки в делах.