— Попал в пробку.
— Э, не-э-эет. Я же сказал — ты сильно опоздал. Она готова спустить на тебя всех собак и закатить истерику. Не знаешь? Все очень просто. Задаешь ей встречный вопрос. Желательно такой, который ее смутит. Например, где раньше были мои глаза? Почему я не замечал, какая ты особенная? Дальше идет выяснение особенностей ее красоты, и об опоздании напрочь забыто.
Несколько раз я проверял этот метод, и он действительно срабатывал. Сейчас передо мной явно сидела не девушка, но я решил рискнуть. Черноглазый задумался, правда, он не стал делать вид, что не расслышал:
— Почему ты решил, что я не здоров? И какое это имеет отношение к нашему разговору?
— А какое отношение к делу имеют все ваши вопросы? Для чего вы меня сюда пригласили? Для выяснения моих творческих планов? Может, перестанем воду в ступе толочь и перейдем к главному?
Он снова задумался.
Мне иногда говорили, что мои поступки не соответствуют возрасту: то я себя веду как ребенок, то как перезрелый мужчина. Интересно, к какой возрастной категории следует отнести нынешний выверт? Наверное, ко второй.
— Зачем я тебя позвал? — Он сделал паузу, которую я не торопился нарушать, посчитав этот вопрос обращенным не ко мне. — Скорее из любопытства. Хотел посмотреть на человека, которому удалось не раз и не два обвести вокруг пальца моих людей.
Значит, его просто любопытство заело! Мне очень захотелось схамить и спросить: «Ну что, смотрины состоялись, могу уходить?» И отправиться восвояси. Но такой финт как раз для младшей возрастной категории. Опять же дальше порога этой квартиры могут и не выпустить. Черноглазый между тем продолжил:
— Меня интересуют лишь два типа людей: способные принести пользу или навредить. Последние требуют к себе особого внимания. В жизни подобных индивидуумов встречается не так много, и оставлять их без присмотра нельзя. Это как заноза: если сразу не вытащил, начинает загнивать, а там, глядишь, — и хирургическое вмешательство потребуется.
Похоже, я снова попал в избранные. Правда, сравнение с загноившейся щепкой вызывало отвращение, но, с другой стороны, — хоть какой-то урон врагу.
— Я так понял, мы вам чем-то мешаем?
— Да.
— И чем, если не секрет?
— А сам ты как поступаешь, когда назойливая муха крутится перед носом?
— Отгоняю ее и иду дальше.
— Представь, что она продолжает надоедать дальше.
Намек я понял, поэтому в своем ответе постарался избежать для мухи летального исхода.
— Посылаю ее лететь дальше и не мешать большому доброму дяде.
— Не все такие мягкотелые. Нормальный человек просто прихлопнет мошку.
— Мухи тоже разные бывают. Одна позволит себя прихлопнуть, а другая изловчится и укусит, да так, что мало не покажется.
Из безропотной занозы я уже превратился в летающее создание. Может, скоро и до млекопитающих доберемся?
— С дохлой мухой мороки меньше. И в другой раз она уж точно не прилетит.
— С насекомыми разобрались, может, перейдем к более высокоорганизованным существам? Так чем мы вам все-таки мешаем? — Вообще-то я пришел, чтобы узнать ответ именно на этот вопрос, и твердо решил не отступать.
— Своим существованием.
— ???
«Приехали! А обещали приятную беседу. Что же получается? „Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать“? А я на роль ягненка не нанимался. И как теперь быть? Врезать черноглазому по физиономии и попытаться ускользнуть? Вряд ли позволят. Но придумать что-то нужно!»
— Чего замолчал? Испугался? — Голос зазвучал веселее.
Доставлять этому гаду радость в мои планы не входило, но и настраивать его чересчур враждебно тоже не стоило. Очень хотелось после нашей задушевной беседы остаться живым и по возможности — здоровым.
— А как бы вы себя вели на моем месте? Приглашают на встречу, обещают теплый прием, а потом интересуются, а не повеситься ли тебе, Семен Зайцев, чтобы доставить удовольствие принимающей стороне? Тут поневоле задумаешься.
— Успокойся, я не собираюсь тебя убивать. Пока.
— Хм… Интересно, на какой срок распространяется это ваше «пока»?
— Зависит от тебя, я думаю.
— То есть вы даже не уверены, что окончательное решение зависит от моего поведения? — Похоже, он меня все-таки разозлил. То занозой называет, то с мухой сравнивает, то рисует кладбищенские перспективы, теперь туман напускает. — Сам-то ты кто будешь?
— У тех, кому я рассказываю о себе, жизнь обычно заканчивается вместе с разговором. — Он выдержал многозначительную паузу и спросил: — Ты все еще настаиваешь на своем вопросе?