– Это что еще за хрень?! Вы кто?!
– Не кричите, Мэри, – раздался из прихожей голос, и я похолодела, моментально расхотев орать и качать права. В комнату неспешной походкой вошел Михаил Борисович с букетом пошлейших белых роз – тех, что совершенно не пахнут и годятся, по моим представлениям, разве что на похороны. Совершенно не смущаясь присутствием посторонних, положил букет на стол, наклонился и взял мою руку, поднося к губам. Краем глаза я видела, как передернулся взбешенный Алекс и как украсилось победной улыбкой лицо Марго.
– Что произошло, Мэри? Мне в клубе сказали, у вас травма, – проговорил он, усаживаясь на край дивана и не выпуская моей руки.
– Да, но…
– Надеюсь, вам сделали все, что нужно? – не обращая внимания на мои «но», продолжал старик. – Завтра за вами придет машина, вас отвезут к моему врачу.
Лицо Михаила Борисовича при этом изображало отнюдь не отцовскую заботу. Он тискал мои пальцы, то и дело подносил их к губам, и я, памятуя о неприятном разговоре в душе с одним из его амбалов, не решалась выдернуть руку. Алекс брезгливо кривился в кресле, и я почти физически ощущала, как сильно он разочарован во мне – я никогда прежде не позволяла кому-либо делать то, что мне неприятно. Но Борисыча я ощутимо боялась. Даже не знаю, дело в его охранниках или в чем-то еще.
Старик, казалось, не замечал ни охраны, ни Алекса, ни Марго – он наслаждался моей растерянностью и беспомощностью, дотянулся второй рукой до лица и бродил теперь пальцами по щеке, по шее, спускаясь все ниже.
– Уберите руку, – не выдержала я, и он, внимательно глядя мне в глаза, на какое-то время вообще задержал ладонь едва ли не на груди. Я прикусила губу, зажмурилась и начала считать про себя до десяти.
Борисычу, кажется, надоело, и он, убрав руку, повторил фразу о машине и враче.
– Это лишнее…
– Мэри, Мэри… консультация хорошего специалиста лишней не бывает. – Он встал с дивана, развернулся к двери и мимоходом заметил: – Надеюсь, я не очень испугал ваших гостей? Молодой человек, в другой раз не выскакивайте с такой прытью, охрана может не сориентироваться, – это относилось напрямую к Алексу, и тот взбесился окончательно, но взял себя в руки, видимо, оценив шансы, и позволил себе только одну фразу:
– Следующего раза не будет.
Михаил Борисович окинул его долгим взглядом, покачал головой и усмехнулся:
– Тут вы правы. В следующий раз они не будут столь терпеливы и деликатны.
Незваные гости покинули квартиру так же быстро, как и появились. Когда дверь захлопнулась, Алекс вдруг рванулся из кресла в прихожую, но Марго что-то сказала ему на непонятном мне языке, и он, дыша тяжело, как после забега, остановился, зашарил в карманах в поисках зажигалки.
– Кто это? – Он метнул в меня тяжелый пронзительный взгляд, но я выдержала.
– Где? – невинно осведомилась я.
– Мэри – я ударю тебя! – прошипел Алекс, закуривая. – Я спросил – кто это был? Этот старик с охраной – он кто?
– Какой-то хрен из мэрии, я в этом не разбираюсь.
Лицо Алекса сперва выразило крайнюю степень удивления, но совсем скоро это сменилось брезгливой гримасой.
– Да-а-а, Мэ-ри… Вот не думал, что ты опустишься до такого – тебя лапает старый дед с солидным положением! Хорошо платит? Или у вас… ха-ха… по любви? – оскалился он.
Я вспыхнула, уже пожалев, что начала опять играть с Алексом в наши никому не понятные игры:
– Это не твое дело!
– Не мое, – согласно кивнул он, глубоко затянувшись сигаретным дымом. – Разумеется, не мое. Но ты не задумывалась никогда – а зачем я постоянно оказываюсь рядом с тобой? Зачем я бросаю свои дела и лечу куда-то, чтобы помочь тебе? Так, может, это все-таки мои дела, а, Мэ-ри?
– Я не прошу тебя ни о чем! Я вообще не хочу тебя видеть – никогда, и прямо сказала тебе об этом еще год назад! Но нет – ты не согласен, у тебя свой сценарий, ты сам решаешь, кого и когда отпустить, оставить в покое, убить! – Меня трясло, как от озноба, я дотянула плед до подбородка и пыталась согреться. Но это была нервная дрожь, от которой не так просто избавиться.
Алекс разглядывал кончик сигареты и вроде как не слушал меня, думая о своем. Марго, застывшая в дверях, оттолкнулась от косяка и подошла ко мне, села рядом и обняла за плечи. И вот тут Алекс встрепенулся, резанул нас острым взглядом и негромко велел:
– Марго, встань туда, где стояла.
– Зачем? – В голосе Марго я вдруг услышала что-то новое, чего прежде никогда не было в ее разговорах с Алексом. Она сопротивлялась, и я всем телом чувствовала это сопротивление – каждая мышца Марго превратилась в натянутую резину, готовую вот-вот разорваться.