Стали осваиваться новые планеты, и благоустраиваться старые. Особенно, те миры, что числились в числе отсталых, и для них даже водопровод был диковинкой.
Одним из самых первых указов императора стал запрет рабства. За работорговлю и похищение людей полагалась смертная казнь, или пожизненная каторга. Правда, из-за войны с мятежным альянсом, приходилось закрывать глаза на беспредел Хатхов, так как скованная гражданской войной империя не могла позволить себе открыть второй фронт.
Но теперь они, наконец, смогут заняться серьезным наведением порядка и консолидацией обширнейших, и до сих пор еще не обжитых, пространств.
Калеван, несмотря на то, что уже погибали последние звездолеты свободного альянса, так и не отдал приказ к отступлению и прорыву.
Симпатичный, курчавый парень с шоколадного цвета кожей, с приятным, с почти европейскими чертами лицом, широкими плечами и поджарой талией сохранял видимость спокойствия.
Фотон Герда
Отец Калевана - магистр Винду - был великим воином. В поединке он смог обезоружить самого черного владыку ситхов. Еще один удар, и с диктатурой темной стороны было бы покончено. Именно тогда вмешательство Энакина Скайокера привело к перевороту.
Калеван, люто ненавидел убийцу своего отца - Дарта Вейдер, и хотел поквитаться с ним любой ценой.
Он возглавил нападение на строящуюся "Звезду смерти", и теперь невыносимо страдал, видя, как гибнут в безнадежной атаке его товарищи.
Жалко и корабли. Ведь каждый звездолет, это не просто груда металла. В нем есть собственная, по-своему неповторимая душа.
Вот в крейсере "Надежда" разрастаются рваные пробоины. По краям этих язв пылают голубоватые и зеленоватые огоньки. А углепластик постанывает от напряженной боли.
Девушка-генерал Моника Миссури тащит на себе тяжело раненного тигриного краба Тлэка. Тоже симпатяга, наверняка, почуднее вуки. Шерстка у тигра четырехцветная, а полоски идут извилистыми волнами. При этом, розовый панцирь пробит, а хвост подпален и дымится. В звездолете вообще очень жарко.
Калеван стряхивает с себя пот и умоляющим, полным боли тоном, произносит:
- Еще немного! Я верю Соло!
Легендарный летчик-контрабандист в этот момент тоже в нервозности. "Звезда смерти" продолжает обстреливать жалкие остатки флота повстанцев. Её лучи стали слабее и тоньше, зато выросли количественно.
Уже девяносто процентов сил повстанцев выведено из строя, или попросту уничтожено.
Вуки, или Чубакко, на своем, не слишком понятном гуманоидам языке, ревет:
- Братья! Братья! Гасите звезду!
Соло успокаивает своего напарника, и даже грозит ему пальцем:
- Спокойнее Чубакко. Наши ребята знают, что делают.
Принцесса Лея выскочила, словно чертик из табакерки. Красивая девушка со светло-рыжими, волнистыми волосами и атлетической фигуркой. Мужественный подбородок и широко расставленные, изумрудные с отблесками сапфира глаза, на крепкой шее воительницы.
Женщина-амазонка, беспощадная, задушившая самого Джаббу и, одновременно, в её глазах полно доброты и даже некоторой наивности.
Воительница-принцесса почти кричит в ухо Соло:
- Неужели ты не видишь. Имперцы включили дублирующий генератор, и поэтому звезда смерти неуязвима!
Летчик-контрабандист с иронией отвечает ей:
- Любимая, это не проблема! Найдем генератор-дублер и уничтожим!
Чубакко заливисто рыкнул:
-У-у-у, смерть имперцам!
Отряд диверсантов невелик, но зато сбежалось множество аборигенов. Именно эти забавные мишки, потеряв, не одну сотню воинов сумели разбить имперский полк с шагающими танками.
Отливающий золотом робот Кенни шепчет:
- О, "Тысячелетний сокол", тебя превращают в ржавую котлету!
Глаза Соло вспыхнули пенистым вином гнева. И он скомандовал:
- Найти и уничтожить генераторы-дубляжи!
Но, похоже, команда несколько запоздала, несколько тяжелых имперских полков уже надвигались на малую диверсионную группу и посмевших вякнуть против темной державы аборигенов.
Помимо обычных, похожих на жирных, отливающих сталью верблюдов, танков, двигались более вычурные и совершенные, парящие над земле шестигранные дисколеты с боевыми излучателями-пружинками.
Забавные мишки, с очень большими широко расставленными глазками и развесистыми ушами чебурашек, подняли истошный, комариный писк. Некоторые из них стали бить лапками, трясти, словно веером, пятнистыми ушками.
Тысячи зверков, вооруженных луками, копьями, дротиками, пращами - напоминали вычурных, мохнатых австралийских аборигенов.