Но если мне не везло, то попадался на глаза какому-нибудь бездельнику-аристократу. Обычно меня обзывали грязной недостойной Полукровкой и рекомендовали научиться чистить загоны для животных. Сами эльфы эту работу не любили выполнять.
Кажется, только несколько раз в году всё население принималось за работу. Первый раз - когда созревал местный аналог винограда, и нужно было собирать урожай, а второй раз, по весне, когда обрезали молодые ветки этих «виноградников». Ветки укладывали в коридорах или просто в пустующих комнатах. Затем на них помещали личинки шелкопряда. И через какое-то время собирали куколок. Занимались этой нехитрой работой поголовно все, не делая различий на титулы и пол. А самое интересное начиналось потом. И если в замке ткачи использовали примитивные амулеты, то в городе все делалось вручную.
Первый раз увидев это зрелище, я был потрясен.
Представьте себе несколько сотен эльфов, расположившихся прямо на улице вместе со своими станками, которые ткали шелк. Даже дети забывали свои забавы и старались не мешать этому действию. До самых сумерек слышался тихий гул от работы ткачей. Дней за десять все шелковые нити превращали в ткань. Потом уже готовые полотна красили или, наоборот, отбеливали.
Кстати, те деревья-виноградники после обрезания молодых побегов только лучше плодоносили. И, собственно, это был весь эльфийский бизнес. Больше ничего делать эльфы не умели, да и не хотели. Меня удивляло, почему они покупают даже рыбу, вместо того чтобы самим её ловить.
Как-то я прогулялся до реки. Конечно, не сразу нашёл ту тропу в лесу, по которой к нам приходили люди. Поплутал чуток, но потом вышел на берег.
Выяснил, что племя людей живёт на противоположном берегу. А к эльфам приплывают на лодках. И рыбы той они ловили немерено. Вот только к замку относили нечасто, и ту, как правило, слегка подсоленную.
В общем, когда я узнал, где река, стал часто убегать купаться. Похоже, что умение плавать в большей степени идет от мозга, чем просто физический навык. Конечно, требовалась определенная тренировка. Но держаться на воде я стал сразу. А потом вообще осмелел и даже переплывал неширокую реку. И если поначалу опасался, как меня воспримут люди, то вскоре приобрёл друзей-приятелей. Особенно сдружился с Мики. Мальчишка был постарше меня, но смышленый, как все дети людей. Он же впервые показал, как добывают глину для гончарных изделий. Продемонстрировал свои корявенькие посудины. До мастеров-горшечников ему было далеко.
Я же вспомнил, как лепил в детстве. Попробовал сваять что-то вроде Дымковской игрушки. Сразу ничего путного не вышло. Но поскольку приходил я к другу часто, а порой даже оставался ночевать в поселке, то навыки в лепке потихоньку совершенствовал. Когда у меня получились приличные «куколки» и «драконы», отец Мики отправил мои поделки вместе с посудой в печь для обжига. А я потом любовался тем, что получилось. Пару куколок отнес Номе. Остальные раздарил местной ребятне. Мики попытался повторить мои изделия и довольно удачно. Его отец нас всячески поощрял и даже отдельную полку для просушки наших изделий под навесом выделил.
– Не бывает таких рыб! – спорил со мной очередным вечером Мики.
– Да какая разница? – возмущался я. – Это игрушка.
– Рыба должна быть похожей на настоящую.
– Ничего она не должна. Мы же делали фигурки и совсем непохожие на людей.
Вообще-то рыба у меня была такой формы оттого, что я хотел из нее свистульку сделать. Пока были только пробы. В изначальном варианте я слепил дракона. Потом только сообразил, что дуть в хм... зад дракону не совсем этично. И переделал фигурку в рыбу, а Мики её раскритиковал.
– Полукровка, отведешь завтра наших с утра в замок? – перевел разговор на другую тему мой приятель.
– Отведу, - вздохнул я.
Честно говоря, когда ко мне первый раз обратились с такой просьбой, я не понял, в чем прикол? Сами тропу не найдут?
– Ты же дриады сын, – терпеливо пояснил мне тогда Мики.
– И что?
– Тебе все лесные тропы подчиняются.
– Это как? – продолжал я недоумевать.
– Наши если несут ночной улов в замок, то выходят на рассвете, – продолжил мальчишка, – и только к вечеру приходят.
Вообще-то так и было. Помню, что рыбаки появлялись в замке всегда вечером. Ночевали рядом с загоном для птицы и поутру возвращались обратно.
Вот только отчего они так долго шли, я понять не мог.
– Твои тропы другие, – заверял меня Мики.
Потом это я уже понял. То, что у меня занимало по времени не более часа, для всех остальных растягивалось на несколько часов. Оттого и улов по жаре опасались носить в замок. Или добавляли соль, пытаясь сохранить рыбу. Мне же удавалось провести людей быстро. Рыба не успевала испортиться. Так что в последнее время благодаря мне питание в замке стало разнообразнее. Люди же выменивали рыбу на изюм. А если был сезон, то и на свежие гроздья эльфийского винограда. Вот и водил я последние пять лет людей к эльфам.
Владыка же со своими советниками опять принялся рассуждать: стоит увеличить число посадок явы и продолжить обменивать на рыбу или не стоит? А может, сократить запасы вина? А может... и так до бесконечности. Порой мне казалось, что, погуляв пару месяцев и вернувшись в зал замка, слушал только середину начатого разговора.
И честно удивлялся, как эльфы с таким отношением к жизни еще не вымерли.
Но, скорее всего, тут их спасала необычная продолжительность жизни. Хотя драконы жили еще дольше. И отчего-то считались первородной расой. Это я на стенах прочитал. Вообще-то эльфов история никак не интересовала. Самой любимой темой для разговоров было то, как они хорошо жили, когда владели магией, что могли сделать и как. И вот если бы сейчас к ним вернулась магия, то они ого-го как развернулись бы! Я же сжимал зубы, заслышав такие речи, и старался улизнуть подальше. Как правило, в посёлок людей.