Я набираю код домофона и с трудом закатываю в подъезд вешалку. Затем заставляю себя забрать почту и иду к лифту. На нем висит лист бумаги. Первая моя мысль – он снова сломался (это бы уже даже не было удивительно, думаю, вы со мной согласитесь), но нет. На листке написано:
«ДАВАЙ ЛЮБИТЬ ДРУГ ДРУГА».
Это что еще такое? И вдруг еще до того, как я успеваю узнать знакомый почерк, раздается громкое лифтовое «динь», и двери раскрываются. Мое сердце выскакивает из груди, когда я вижу Лоана. Он, кажется, тоже удивлен, потому что вскидывает брови и приоткрывает рот.
Черт меня побери!
Мои щеки горят, в груди теплеет. Я вижу его впервые с нашей краткой встречи в моей комнате в Юра́. Две недели, две долгие недели, которые не ослабили моих к нему чувств.
Мы несколько секунд молча смотрим друг на друга. Этого достаточно, чтобы я успела рассмотреть его. На нем черные джинсы с низкой талией, черная футболка и белые кроссовки «Стэн Смит». Его кожа загорела, и это еще больше подчеркивает мускулы на руках.
Господи, как же я по нему скучала!
41. Наши дни
Лоан
Господи, как же я по ней скучал!
Я смотрю на нее, стоящую передо мной в полный рост, и у меня бьется сердце и пульсирует в паху. Она такая красивая. Понимает ли она, насколько красива? В этот самый момент я осознаю, как же она изменилась за полтора года. Разумеется, она всегда была красивой. Но теперь у той девочки, которую я в свое время встретил, появилась женская чувственность и сделала ее просто сногсшибательной. И сердце сходит с ума.
– Лоан? Что ты тут делаешь?
– Ты слишком рано приехала, – наконец говорю я.
Я и впрямь совершенно не рассчитывал вот так с ней столкнуться, а спустился потому, что забыл в машине телефон. Я рассчитывал, что она приедет на полчаса позже. Ну, по крайней мере, надеюсь, что собеседование прошло хорошо. И судя по тому, как она улыбалась, пока не увидела меня, так оно и есть.
Она смотрит на меня, не зная, что сказать. Вот так, дамы и господа, мой супертрогательный романтический план с треском провалился. Иначе и быть не могло.
– Ты очень красивая.
Неплохое начало. К тому же это чистая правда. К моему счастью, ее лицо озаряется.
– Заходи! – предлагаю я ей, приглашая взмахом руки.
Она соглашается, внезапно смутившись, и входит, опустив голову. От ее цветочного запаха мне сносит голову. Спокойствие, Лоан, сейчас не время. Все остальные свои чувства прибереги на потом, после признания.
Двери лифта медленно закрываются, и я жду ее реакции. Я не нажимаю на кнопку, и мы стоим на месте. Наконец-то этот момент настал!
– Твоего потолка оказалось недостаточно.
– Вау… – бормочет она, кружась на месте и осматривая всю кабину.
Должен признаться, я очень горд тем, что сделал. Особенно когда вижу, как ярко блестят ее янтарные глаза.
Повсюду висят наши с ней фотографии. Ими увешаны не только стенки лифта, но и потолок. Наши отношения строились вокруг этого мистического места, именно здесь мы встретились. Это был вечер, который я никогда не забуду. В тот день, 31 декабря, девушка с цветочным именем и необычным лицом запала мне в сердце. И это одно из самых прекрасных моих воспоминаний.
– Лоан! Я знаю, что ты любишь меня. Я верю тебе. Не нужно было всего этого делать.
– Нет, нужно, – отвечаю я, глядя ей прямо в глаза. – Ты хотела свободы, и я ее тебе дал. Ты хотела быть уверенной в моих чувствах, значит, я все тебе расскажу.
Словно потеряв дар речи, она смотрит на меня. Не теряя больше ни секунды, я встаю позади нее, рукой касаясь ее поясницы. Она вздрагивает под моими пальцами, но ничего не говорит. Черт возьми, моя голова просто взрывается от прикосновения к ней.
Стоя у нее за спиной, губами почти касаясь ее виска, я указываю пальцем на нашу совместную фотографию. На ней мы в супермаркете, Виолетта сидит у меня на плечах и тянется к упаковке пирожных, лежащей на верхней полке. Прекрасная фотография прекрасного вечера.
– Помнишь этот день?
– Тогда я впервые встретилась с Джейсоном и Итаном, – бормочет она, вспоминая прошлое. – Мы решили купить что-нибудь вкусненькое, и Джейсон в шутку нас сфотографировал.
Я киваю, губами задевая ее кожу. Один и тот же момент всем нам видится по-разному. И я знаю, что по ее мнению в тот вечер не случилось ничего необычного, а для остальных это и вовсе просто очень милая фотография. Но на самом деле за всем этим кроется гораздо большее.
– Для меня это был важный день, – объясняю я ей. – Меня только что бросила Люси, но ты осталась со мной. Ты осталась со мной, и я хотел, чтобы ты стала частью нашей маленькой семьи вместе с Джейсоном, Итаном и со мной. А когда я увидел, что ты их очаровала, та часть моего сердца, которая и так уже принадлежала тебе, стала немного больше. – Я слегка склоняю к ней голову, дыханием опаляя ее ухо. – И так было все полтора года. И с каждой новой фотографией часть моего сердца, предназначенная тебе, увеличивалась, вытесняя остальные. Медленно, но верно, по чуть-чуть, но каждый день.