– Привет, Виолан! – восклицает Зои, и я сверлю ее взглядом.
Затем я замечаю, что Джейсон повышает голос на рыжеволосого мужчину. Если я понял правильно, мой друг просит столик у окна, но ему отказывают.
– Говорю же, он зарезервирован! – злится официант.
Джейсон хмурится, удивленный и раздраженный одновременно.
– Эй, попридержи коней, Рон Уизли.
– Мы согласны на другой столик, – вмешиваюсь я.
Джейсон что-то ворчит себе под нос, но, как и все, следует за официантом и садится рядом с Зои. Увидев нас с Виолеттой, он говорит:
– Черт, ребята, выглядите просто ужасно!
Твою мать, он ведь нарочно это делает, придурок. Что ему было непонятно во фразе: «Не говорите о сегодняшнем!»? Зои бросает на меня подавленный взгляд и щиплет своего парня за руку.
– Как дела, Итан? – спрашиваю я друга, желая сменить тему.
Он понимает мою задумку и цепляется за предоставленный шанс. Он рассказывает о своих родителях, которых хотел бы в ближайшее время навестить, и говорит, что из-за нехватки времени они не виделись почти год.
– Они живут в Пуатье, – объясняет он. Зои и Виолетта в это время болтают о чем-то своем.
Вечер начинается хорошо. Мы говорим о том о сем, радуясь, что снова смогли собраться за ужином без всяких неприятностей. Виолетта, кажется, со временем расслабляется и даже пару раз улыбается. Это уже почти победа.
Она долго выбирает между пастой с трюфельным маслом и печеным яблоком, и я предлагаю, чтобы она взяла одно, а я другое и мы потом поделились друг с другом. Оторвавшись от меню, я замечаю, что она с интересом смотрит на меня. Я вопросительно поднимаю бровь и спрашиваю, все ли в порядке. Она искренне улыбается.
– Да. Я просто думала о том, что разочарована, что не встретилась с твоими родителями.
Пару секунд я, размышляя, молчу. Она права. Плевать, что говорит мой отец, плевать, хороший будет день или плохой, – я приду к маме вместе с Виолеттой. Я слишком давно не навещал ее, мне должно быть стыдно. Но иногда это бывает слишком тяжело.
– Мы обязательно к ним сходим, – бормочу я.
Нас прерывает голос Джейсона, и мы с Виолеттой подскакиваем на месте:
– Может, прекратите эти свои перешептывания, а? Вы уже пару недель такие, словно тайком грохнули кого-то. Это раздражает.
Я не успеваю отреагировать на его насмешку, как вдруг Зои выпаливает:
– Так это у них с тех пор, как они переспали.
Я замираю. Все будто разом задерживают дыхание. Вот черт! Виолетта тоже замирает, бледнеет и смотрит широко распахнутыми глазами. Друзья ошеломленно молчат, поглядывая на нас. Зои поджимает губы, понимая, что сглупила.
– Вот дерьмо…
Никто не осмеливается ничего сказать. Как будто на ресторан обрушилась бомба. Тишину нарушает скорее удивленный, чем смущенный Итан:
– Ты знала?
Убейте меня! Теперь Зои смотрит на Итана в самом настоящем шоке. Я не рискую даже пошевелиться: мне кажется, что даже малейшее движение случайно может привести к чему-то неприятному.
– Да! Ты тоже?
– Ага, – беззаботно отвечает Итан, – мне сказали на следующее утро.
Зои обиженно смотрит на свою лучшую подругу. Я слежу за реакцией, которую вызвала эта новость у наших друзей, и со страхом жду момента, когда мне это аукнется.
– Вы рассказали Итану раньше, чем мне?!
Виолетта не знает, что отвечать, и смотрит на меня, наполовину злясь, наполовину не понимая, что происходит.
– Ты сказал об этом Итану?! – обвиняет Виолетта меня.
– А ты, очевидно, Зои!
– Нет, я ничего ей не говорила! К сожалению, она нас слышала.
– Что?!
Озадаченный и несколько смущенный, я пытаюсь переварить новость. Итан, сидящий справа, смеется. Это все похоже на долбанутую сцену из «Друзей» – довольно забавно. Но не мне, потому что я понимаю, что наш первый раз уже не совсем исключительно наш. Я поворачиваюсь к Зои, которая небрежно взмахивает рукой.
– Не парься, я ничего не видела.
Я снова смотрю на Виолетту, которая явно не знает, куда себя деть. Какой же кошмар!
– Она слышала, как мы занимаемся сексом, и ты ничего мне не сказала?
Итан хихикает себе под нос, не в силах сдержать смех. Моя лучшая подруга, умирая со стыда, открывает рот, чтобы что-то мне сказать, как вдруг Джейсон, совершенно растерявшись, вскрикивает:
– И никто даже не подумал сказать мне? Мне?!