Вновь окинув ее пристальным взглядом, он запускает пальцы за пояс ее трусиков и также стягивает их вниз. И вот наконец она совершенно обнажена перед ним – жена, которую он любил и потерял так много лет назад, наконец лежит обнаженной перед ним. Он сглатывает, чувствуя нестерпимое стеснение в груди.
– Я выгляжу иначе? – тихо спрашивает она.
Он качает головой, потому что да, в какой-то степени иначе, но не в том, что действительно важно. Для него она всегда была…
– Идеальна. Ты идеальна.
– Покажи, – снова требует она.
Словно покорный раб, ищущий ее любви и признания, он медленно раздвигает ее бедра и наклоняется, чтобы воздать ей почести на ее алтаре.
Она охает, и ее бедра начинают дрожать, когда он проводит языком вдоль ее половых губ. Она такая же на вкус – словно очищающий огонь, словно проблеск рая после падения. Словно вода после многолетней засухи.
Она вновь выдыхает его имя, и он рычит прямо в ее вагину, раздвигая ее бедра еще шире и удерживая на месте, пока искусно подводит ее к разрядке.
Для нее это их первый раз, но он давно уже сбился со счета их занятий любовью.
Он по-прежнему помнит, что сводит ее с ума от желания, знает, как и где облизывать, целовать и посасывать. Он по-прежнему помнит, что ей нравится, когда он трахает ее двумя пальцами, но не тремя, и что, если сосредоточить все внимание на ее клиторе, одновременно загибая пальцы внутри нее, она сразу же кончит.
Именно это он и делает, триумфально усмехаясь, когда она содрогается в оргазме. Она вращает бедрами, обхватывая ими его голову, в попытке продлить удовольствие, и так сильно впивается пальцами ему в волосы, что это стало бы болезненным, будь он по-прежнему уязвим.
Будь он ее Люцифером, вдруг понимает он.
Осознание этого подобно ведру ледяной воды, вылитой ему на голову. В ушах звенит голос Рори:
«Ты не можешь ее удержать. Тебе ведь это известно, да?»
«Если она влюбится в тебя, а не в Люцифера из этого времени, кто знает, что тогда случится?»
Он садится, издав удивленный возглас, когда она резко выпрямляется и целует его. Она слизывает собственную влагу с его губ, издавая при этом тихие стоны, которые лишь усиливают его и без того внушительную эрекцию. Он тоже стонет, прижимая ладонь к выпуклости на брюках в слабой попытке немного снизить напряжение, и целует ее в ответ. Ее зрачки расширились настолько, что глаза кажутся почти черными, когда она наконец отстраняется и опускает взгляд на его промежность.
Однако же стоит ей потянуться к ремню его брюк, как Люцифер качает головой и вновь перехватывает ее запястья.
– Я сделал это для тебя, – мягко произносит он, – ты ничего мне не должна.
– Но…
– Ты просила показать, – говорит он, выгибая влажные губы в кривой улыбке, – и я показал. А теперь как насчет того, чтобы показать тебе что-нибудь еще?
Она улыбается, и, достав телефон, он открывает папку с фотографиями щелчком большого пальца.
========== Глава 7 ==========
У Люцифера уходит больше времени, чем обычно, на то, чтобы зайти в участок.
Он тщательно поправляет манжеты, покручивая серебряные запонки на запястьях жестом, который ни за что не признал бы нервным. Также он дольше, чем необходимо, возится с пиджаком, то потягивая за лацканы, то смахивая невидимые пылинки с идеально заправленного нагрудного платка, и в какой-то момент даже подумывает вернуться обратно в пентхаус и сменить его.
В конце концов он раздраженно фыркает и велит себе успокоиться.
Ему нечего бояться внутри этого уродливого монстра из стекла и бетона, кроме жженого кофе и запаха пота. Это просто работа - просто чередующиеся расследования убийств одних скучных людей другими. Детали могут варьироваться, но суть остается неизменной.
Заставив свои ноги двигаться и наконец заходя в здание, он в глубине души осознает, что его нервозность не имеет ничего общего с работой. Его даже не беспокоит ожидающая его вспышка негодования Детектива, когда она с пылающими от гнева глазами спросит его, куда, ко всем чертям, он запропастился, на что он в своем воображении парирует, что давно уже их не навещал.
В глубине души он знает, что все изменилось.
Он знает, что Детектив больше не просто Детектив – однажды она станет его женой и матерью его ребенка. Прошло уже несколько дней, но он так и не смог до конца это осознать. Побег в Вегас не помог, как и попытка утопить его печали в виски и наркотиках. Даже попытки наладить отношения с Аменадиэлем не помогли – от этого стало только хуже.
В конце концов алкогольные пары выветрились, оставив после себя лишь болезненную пустоту – у него даже похмелья не было из-за его нечеловеческого метаболизма. Он чувствовал себя опустошенным и каким-то неполноценным, словно чем дальше находился от нее, тем больше крохотных частиц самого себя лишался. «От нее или от ребенка?» – задается вопросом он.
Нравится ему это или нет, но Детектив, очевидно, его будущее, и ему остается лишь это принять.
Натянув на лицо очаровательную улыбку, которая, однако, не достигает его глаз, он спускается по ступеням с привычным апломбом.
– Привет, участок!
Восклицание приковывает к нему внимание многочисленных сотрудников: кто-то улыбается в ответ и краснеет, другие закатывают глаза. Детектив Кретин из последних; он поднимается с места и минует Люцифера на пути к кофеварке.
– О, здорово, – саркастично протягивает он, – ты вернулся.
Люцифер широко улыбается и следует за ним, решив, что неизбежный нагоняй от Детектива может и подождать. У него всегда поднималось настроение, когда удавалось вызвать у Дэниела раздражение.
– Да, я решил, что мне просто необходима спонтанная поездка в Вегас, – весело заявляет он, хотя его об этом и не спрашивали, – повидать старых друзей, завести новых – ну, знаешь, как это бывает. Хотя полагаю, что нет.
Дэн закатывает глаза, явно изо всех сил стараясь его игнорировать, и тянется за кофейником.
– Понятия не имею, о чем ты, чувак, – бормочет он, наливая отвратительную жижу в свою дурацкую чашку с надписью «Папа №1». Люцифер не встречал всех отцов в мире, но подозревает, что Дэниел не войдет и в первые несколько миллионов. – Я видел тебя пару дней назад.
Это заявление заставляет несколько сбитого с толку Люцифера помедлить с ответом, но потом до него доходит.
– О нет, это был другой я, – честно признает он, – немного более мускулистый, с ухудшившимся чувством стиля – столько коричневых костюмов.
Он деланно содрогается, кривя губы.
Дэн снова закатывает глаза, слишком привыкший к странностям Люцифера, чтобы начинать расспросы. Он молча отпивает ужасного кофе и отпихивает Люцифера в дороги. Тот издает возмущенное фырканье, однако отодвигается и сразу же принимается вытирать пиджак в том месте, где Дэн его коснулся.
– О, Дэниел! – кричит он ему, посеменив следом. – Я не сделал или сказал чего-нибудь… странного… когда мы с тобой виделись?
Дэн издает смешок, плюхаясь обратно в свое кресло. Немного повозившись с бумагами на столе, он наконец поднимает глаза на Люцифера, невыразительно выгнув бровь.
– Было бы удивительно, если бы не сделал ничего странного.
Люцифер терпеливо ждет ответа: бессмысленные шпильки Дэниела ему как с гуся вода.
– Нет, – вздохнув, отвечает Дэн. – На самом деле ты был меньше похож на себя. Я попросил тебя найти Хлою, и ты нашел, так что… спасибо, наверное.
Люцифер закатывает глаза в ответ на эту вялую благодарность, а потом вдруг осознает сказанное.
– Погоди, что ты имеешь в виду под «нашел ее»? Где она была?
Дэн уже открывает рот, чтобы ответить, но быстро закрывает его, увидев что-то – или кого-то – за спиной Люцифера.
Он вновь упирается взглядом в стол, снова распихивает бумаги и ворчит:
– Сам спроси.
Люцифер разворачивается и ослепительно улыбается при виде Детектива. Она идет – или, скорее, решительно шагает – в его сторону с недовольным выражением на лице.