Это одно дело Вольфинга. Ахим поручил мне его финансирование. Одни его, вольфинговские зубастые клиенты раззявили рот на этот стартап, вернее, на их идеи и клиентуру. Уж больно у стартапа дела пошли, невзирая на кризис. А главным их эссетом была одна запатентованная технология. Для них, зубастиков, этот «проект», то есть, съедение стартапа – это разогрев и – так, от нечего делать, но ведь бывает так: когда тебе не дают, ты, как правило, думаешь: «Ты че, блин... Какого хрена... Вот я ж тебя...» В общем, когда стартап сказал им, что не продается и технологию тоже не продает, а вот расшириться – не прочь, они предложили заключить совместное, подзанять бабла у ахимовского банка и инвестировать в какой-то там проект.
Вот только, поймал себя я на мысли, договор по финансированию этого проекта и вообще – этого джойнт венчера мне ой, как не нравится. Вот начал я читать его, а откуда-то резко так завоняло. А потому что в договоре этом на зубастиков банк налагает смехотворные обязательства, а на стартап вешают такое непосильное дерьмо, что, кажись, загнется, провалится он под землю сразу после заключения соглашения. Загнется и, загнувшийся, тепленьким вплывет в зубастые объятия «акул».
А вонь вся от того, что эти акульи регулировки настолько хамские, что на грани легальности почти, то есть, самое что ни на есть злоупотребление. Может даже тупо на сто тридцать восьмую тянет. И ясно, как божий день, что Вольфинг и его акулы попросту оборзели и играют на неопытность стартапа. Ведь пока ты с этой хренью в суд не сунешься, никто и ничто тебе не поможет. Однако всплыви все это на «публику» - скандалец обеспечен. Нам, Гринхиллз. А потому что несолидно составлением подобного дерьма даже не столь производственную этику пятнать, сколь умалять крутизну да серьезность.
И как это там у них, в стартапе никто не допер подключить юриста. И вроде же в балансах все сплошь черненькое, ну неужели пары сотен на это не нашлось. Ведь необязательно, чтоб сразу из «больших». Хотя кроме «больших» такие вещи мало кто рубит. Они-то, мы, то есть, собаку на этом съели, думаю со вздохом.
Кап... кап... кап... Смешной ты лондонский дождик, думаю, вспоминая чувака-панка, с хмурым упорством ездившего каждое утро на работу. Стиснув зубы врубавшего себе эту свою панковскую хрень, от которой соседу по сиденью слышно было только «та-да-там, та-да-там». Небось, так и ездит все. Кто он у них? Сисадмин-вебдизайнер? Ответственный за графику? Или за технологии в общем? Неизвестно, не опубликован он у них на сайте. Вероятно, не заморачивались с «джоб дескрипшн». А сожрут шаражку – точно не придется заморачиваться, «акулам»-то ни он, ни вообще кто-либо из них и на хрен не сдался, думаю с еще одним вздохом и набираю номер этого Си-Эф-О, он же Си-И-О, он же, он же...
- Да?! – недоумевает он и в голосе его – растерянность и беспомощность перед такими грозно-наглыми наездами.
- Да, - подтверждаю просто. – Не мне судить, насколько вам выгодно вступать в это сотрудничество. Но я вам дам совет. Внесите в договор правку о том, что нарушение финансовых коэффициентов от первого до шестого пункта не является основанием для расторжения договора. Еще внесите ограничения прав распоряжения банка вашими счетами и дополните пару видов доходов, как обязательных для учтения банком в ежегодной проверке вашей ликвидности. Когда банк сообщит вам, что не видит совместной базы для сотрудничества с вами, предъявите другой, свой банк и посмотрите на реакцию ваших партнеров.
- Не знаю, сможем ли мы найти такой банк... Кроме того, на проект эксклюзивность. Мы подписали Эл-О-Ай...
- Как и они, - мягко продолжаю я его мысль и больше ничего не говорю.
Там и говорить-то нечего. По сути, разговор наш с ним окончен, толком не начавшись. Я и так сказал гораздо больше, чем должен был, а дальше - пускай он сам учится жизни. Но что-то мне подсказывает, что, несмотря на его трогательную неискушенность в юридических вопросах, учится он на ходу, учится прямо сейчас и, скорее всего, не разочарует меня. А если все пойдет именно так, то сделкой этой мне, вероятно, не придется больше заниматься.
***
- Стресс на работе? – спрашивает Тина, пока мы отлеживаемся у меня в постели – квартира мне та же самая досталась, в которой с мая жил.