Когда мешочек переселяется ко мне в карман, понимаю, что мне некуда идти с ним. Дома жена – не пойдет. Палево. На работе, на толчке – не пойдет. Нет работы. Бомж...
На Жанке в метро туалет есть... или в кафе каком-нибудь... Бл...ть, совсем уже... размышляю, пока топаю в полном отупении домой под проливным дождем, которого не чувствую абсолютно, настолько слился с ним. Вымок уже по дороге туда, сейчас – это так, поддержание жидкого состояния. Мокрее уже не стану.
С меня течет на лестничной площадке, течет в лифте. Дотекает в дверях. Вот я и дома.
Она опять в ванной – где же еще. Хотя сейчас вроде не похоже, чтобы она использовала ее не по назначению.
- Брысь, - надвигаюсь на нее.
- Чего?
- Сгинь, - отодвигаю ее от толчка и прямо у нее на глазах высыпаю туда содержимое мешочка.
Вернее, не оборачиваюсь проверить, видит ли она. Гипнотизирую недра унитаза и чувствую дикое, жгучее сожаление. Реально жалко бабла. И вещь. Вот урод, думаю.
- Значит, так, - начинаю до того еще, как оборачиваюсь, будто с унитазом разговариваю. - Хочешь свалить – вали, - теперь обернулся, смотрю на нее в упор. – Вали с пузом. Вали с моим сыном. Из-за того, что, когда мы расстались из-за твоей измены, я потрахал другую бабу, которую не любил. Вали. Держать не буду.
- А как уйду, то ты... свалишься опять... – она трясется. Типа не думала об этом все эти дни, а когда я тут перед ней потрусил хозяйством, доехала.
- А как уйдешь, то я – мое дело, поняла? Все.
Не говорит ничего, видно – в шоке.
Поясняю:
- Да, я не нюхал, пока был с ней. А с тобой свалился почему-то. У нас семья, ты беременна, но я не удержался. Но буду стараться. Прими, как есть. Другим не буду. Ты решила, что ей удалось привести меня в порядок, а тебе не удалось? Ерунда. Она ничего не знала. Я не говорил ей. И мне не нужно, чтоб меня лечили. Я дам знать, когда понадобится помощь специалиста. А ты тут ни при чем. Она ни при чем. Привести себя в порядок могу только я сам.
- Андрей, я сдохну сейчас от того, что ты мне сказал, - она вроде не рыдает, лишь смотрит куда-то в полном опустошении, - но я никуда от тебя не уйду... Сдохну, но не уйду... Мне кажется теперь, что ты не любишь меня совсем, не жалеешь и я тебе не друг... и ты мне не друг... И все-таки я не уйду. Больно как... умру сейчас...
- Не имеешь права, - это я – ей ледяным тоном. – Да, вот так. Мне ты ничего не должна, но ему, вон там – показываю на ее живот, - всё. Все должна. Поняла? И еще. Нет, ты мне ничего не должна. Ты не обязана оставаться со мной. Мне не нужна моральная поддержка, мне не нужен врач. Нянька тоже не нужна. Но мне нужна жена, любовница и мама моих детей. И... друг. И мне нужно, чтобы всем этим была ты. Если я потеряю тебя, то... Я здоровый, нормальный мужик и мне нужна постоянная женщина. Семья. Найду какую-нибудь другую. Рано или поздно. А найду – наверное даже счастлив буду. Возможно, так счастлив, что забуду о тебе.
Да, в лоб ей, в лоб. Пусть знает. Давно надо было так.
– Но я не хочу забывать. Слышала, что сказал? Не хочу. Сейчас не хочу, пока еще могу повлиять – не хочу. И в этом – моя любовь к тебе.
Шибанул ее этим хорошенько. Она теперь плачет. Видимо, это своего рода крушение ее мечтаний. Слабенькая она. Возможно и жестоко это, согласен. Холодно, черство. Но во мне нет сейчас ничего больше.
Дождь не прекращается до самого вечера. Нас давно сорвало со свай, унесло и бросает теперь по волнам, словно щепку. Мы крутимся в водовороте, мы потеряли волю, потеряли желание жить, поэтому не предпринимаем никаких шагов к спасению. Мы лишь передвигаемся по квартире в теневом режиме.
Спустя некоторое время она вспоминает, что я промок и дает мне какие-то сухие вещи – переодеться. Проходит еще время, и мы едим, обед это или ужин – я не знаю. А ближе к ночи я вообще перестаю что-либо соображать, просто заваливаюсь спать, не имея понятия, надо ли мне спать и хочется ли вообще просыпаться.
***
Agnes Obel – Wallflower
Mando Diao – Black Saturday
London Grammar – Non Believer
Gotye – Eyes wide open
Дима Билан - Лабиринты
Amber Run – No answers
Глава 13. Ледокол
Blur – Caravan
Amber Run – Are you home?
Amber Run - Good Morning