- Вчера… во мне… - задыхается она, а сама словно подставляет мне себя в отчаянии.
- Да мне пох…й, кто вчера в тебе был… - рычу я, не прекращая. - Видишь, где я уже… в каком дерьме… как низко я… Я же, бл…ть, Оксана! – взрываюсь, - я же думать ни о чем больше не могу… только знать… только знать, что ты мне не дала… только об этом думать и хотеть тебя… хотеть до смерти… я хочу тебя… сильней еды и сна… сильнее жизни… Что, угробить меня хочешь? Угробила уже…
Сумасшедшая, адская боль в ее глазах... взгляд ослепшего калеки… полоумный вгляд… А я не заморачиваюсь над ним. Все, что я сейчас способен ощущать, это то самое... Теперь все как тогда... все вернулось ко мне опять... и плевать, в каком обличье, но... я взял ее.
- Не то-о-о-о… - стонет она. - Я не то совсем… я хотела сказать... вчера во мне все порвалось… ты уничтожил меня… Я – ничто… Топчи меня, топчи, мне – ничего… А ты уже и топчешь… Родной... Это только тело родное... Твое тело... Тело не умеет ненавидеть так сильно, как ненавидишь меня ты... Ты меня разрушил…
Я держу ее крепко, трахаю ее и шепчу ей:
- Не надо слов. Я все равно ни хрена в твоих словах не понимаю… Ты вынимаешь мне мозги… душу вынула уже. Лучше… иди… Приди ко мне… кончай… Ведь близко уже, а? Я чувствую все в тебе... Родная... Да, я ненавидел... Как можно так... Ненавидеть – и хотеть... Помнить все – твой запах, твой вкус, то, какая ты на ощупь – и не знать, с кем ты была вчера, что у тебя на уме... Вот, куда ты вогнала меня... через что провела...
Жалею... я и сейчас себя жалею...
- А теперь... Не думай, отдайся мне, отдай мне свою голову, свой разум… Так будет лучше… твое тело опередило тебя, как всегда… давай за ним… - шепчу ей воспаленными губами, прижимаясь лбом к ее лбу. – Давай… кончай… ты хочешь… я хочу… иди ко мне… иди… не надо слов… кончай… так будет лучше… Иди ко мне… - повторяю эту лихорадочную мантру.
Ее глаза на грани сумасшествия. Ей больно, я вижу … Она блаженствует, я чувствую…
- Кончай…
Да, кончай… Девочка… Иди ко мне…
Да… Я веду ее за собой… Я веду ее…
Да… Иди… Да… Да…
ДА-А-А…
Я веду ее… куда-то выведу…
Отдайся мне совсем, да, так… Тело твое давно пришло ко мне. В который раз тело способно понять, а мозг не понимает…
Страдание, боль… счастье… блаженство… И боль опять… Ей все больнее, я вижу… Куда еще больнее?
- ДА-А-А-А!!!
Почему?.. Она кончает – почему так, будто сейчас умрет? Глупая…
Возьми. Возьми его. Возьми бальзам, это мой тебе бальзам, для твоей души и твоего тела. Порочного? Пусть, мне все равно.
Вот он я, возьми меня к себе. Я вывел тебя – возьми и ты меня теперь.
- ДА!!! – рычу, схватив ее за волосы, вталкиваю ее лицо к себе в шею. Вгоняю, вжимаю ее в себя, утапливаю в себе…
Я иду к тебе… и ты берешь меня… Спасибо…
Слезы на моей шее, у горла… Ее лицо давит на меня, душит. Она перекрывает мне кислород… Тяну за волосы, отстраняю ее от себя…
Вглядываюсь в ее глаза, за пелену из слез, не хочу понимать, но силюсь – и не хочу… Не хочу понять ее, себя, того, что сделал с ней, того, что теперь с нами будет. Мне жаль... себя. Не ее, нет, хоть и сделал с ней то, что сделал. Нет, я жалею себя, сожалею о том человеке, который только что ушел безвозвратно, который, совершив с ней это, превратился в нелюдя. Виню ее и в этом тоже. Ведь это из-за нее все.
Но она плачет. Она полулежит на столе, куда швырнул ее, дрожит всем телом, точно ей холодно, хотя только что была такая горячая. Воспаленная. У нее трясутся губы, руки, пока она пытается что-то прикрыть, но не понимает, с чего начать. У нее там мокро и липко от... меня. Я ее измазал и машинально сую ей теперь какую-то бумажную салфетку. Она вытирается дрожащей рукой, запястья у нее пунцовые, фиолетовые почти, так я сдавливал их, а я отворачиваюсь, словно мне противно смотреть, как она вытирается.
На самом деле я не могу смотреть, меня захлестывает уже жалость к ней такой. Осознаю наконец. Не может быть, чтоб это я так. Чтоб она так от меня. Не может быть, кривлюсь, корчусь почти от боли, а она понимает по-своему и плачет... плачет...
Ну почему, ну почему ты плачешь, испорченная моя девочка? Порочная моя… Самая порочная и самая сладкая… Ведь только что шептал тебе, чтоб кончала. И надо б нежно с тобой сейчас, нежно, чутко, виновато, но... оттолкнешь же?