Вот зачем она так от меня отстранилась? Зачем пыжится, будто хочет панцирь на себя надеть? Вооружается?
- И что будет потом, когда ты все узнаешь? Если тебе не понравится то, что ты узнаешь? Ты снова выставишь меня?
Прыгучая какая. Только что отдавала себя до последней капельки, а теперь уже готовится, что ее выставят на воздух. Ну можно ли такой импульсивной быть да переменчивой.
- Сейчас не это главное, - специально не говорю однозначно «нет». – Надо поговорить обо всем.
Но в ней нет больше той избитой покорности, как раньше, когда она, подобно кающейся грешнице, дала в наказание выпнуть себя из дома. Теперь она другая. В ней больше уверенности в себе, когда она говорит: - Я не хочу больше этого. Если ты хочешь, чтобы я ушла, то говори это сейчас же, и я сейчас же уйду.
Кажется, не шутит. Да я и не смеюсь, и не мешаю ей говорить. Я слушаю.
- Да, уйду и вырву тебя из своего сердца, даже если для этого нужно будет выдрать из себя и это сердце тоже. Я не буду больше терпеть твоих наказаний. Да, я виновата. Я раскаиваюсь, но у меня были свои причины на то, что я сделала.
- Верю, - говорю ей просто. – И хочу услышать их.
- Ладно, - кивает по-деловому. – Итак, ты расслабился и забил на меня. А он...
- А он ухлестывал? Прости...
- Нет, почему же. Так и было. Я сразу ему понравилась, и он дал мне это почувствовать. Ты знаешь нравы и устои, у вас в Гринхиллз они нисколько не отличаются от наших. Флирт в коллективе – это не то, чтоб принято. А он положил на это с самого начала, как только пришел.
- Ты еще работаешь с ним?
- Нет. Он ушел потом, перешел в другую фирму.
Это хорошо. Нет, это, бл...ть, просто сказочно.
- В общем, мне было интересно общаться с ним и сначала мы просто флиртовали.
- Будь я близко, ты бы...
- Я бы не стала, скорее всего, хоть меня и прикалывает нравиться. Но тогда я просто шла бы домой и там отрывалась бы с тобой по полной.
Блин, так я и думал.
- Я даже играла этим, поначалу наслаждаясь уверенностью, что это лишь игра. Что могу перед ним выеживаться, а дома меня ждет страстный, суперкрутой любовник, мой безраздельно, которому тот, да никто вообще в подметки не годится.
Это она обо мне, что ли?
- Поэтому я была уверена, что даже сама мысль о возможности измены абсурдна. Но со временем я стала чувствовать, что привязываюсь к нему. Отгораживалась тем, что добросовестно отчитывалась перед тобой, что с ним делала и куда ходила. И была перед тобой чистенькая. Постепенно я поняла, что напрягаю тебя и прекратила рассказывать. А потом заметила, что когда тебя нет рядом, а рядом он, я... плыву... и не могу остановиться. Поняла, что рассказывала тебе тогда, а сама себя и тебя обманывала. А он, видимо, почувствовал какую-то перемену во мне, и его подкаты сделались другими. Более агрессивными.
- Он заводил тебя?
- Да.
Терпи, мудак. Терпи. ТЕРПИ, сопля, даю себе мысленно по мордам.
- Ты была готова к тому, чтобы?..
- Не знаю. Наверное, нет. Ведь в итоге я так и не сделала этого с ним.
- После того первого раза... по телефону... это было еще? Несколько раз?
- Да.
- А когда в последний раз? До или после отпуска?
- После.
Все же это слишком.
- Оксан, а ведь ты сама говорила... – не выдерживаю, пеняю ей на ее ложь.
- Да. Я врала тебе. Врала себе, говоря, что это же так... Понарошку... Что черту я еще не переступила. А сама-то понимала, что завязла в этом уже. Я не могла ни прекратить, ни сказать тебе. Врала потому, что и уйти от тебя не могла. Я все-таки любила тебя.
- Уйти от меня?
- Да. Я ведь знала, что ты собрался уезжать, а уедешь, так и забудешь обо мне. Вопрос времени, в этом я была уверена. Поэтому говорила себе, что надо уйти первой, но не нашла в себе сил.
- Оксан, ты специально сделала так, чтоб я прочитал тогда тот файл? Чтоб наказать? За то, что собирался уехать?
- Нет. Так вышло. Но я могла бы додуматься, что ты найдешь его. Намеренно проявила халатность. Играла с огнем. Не могла больше терпеть этого состояния, держать это в себе. Но не для того, чтоб сделать тебе больно – ни этим файлом, ни тем, про что там написано. То, про что там написано – это так вышло, и я не могла ничего с собой поделать.