В этот момент музыка, как по команде, смолкает, на что я реагирую поздно, потому что она смолкает у меня на полуслове, пока я говорю громко и отчетливо:
- Я понял, что умру без тебя.
Судя по всему, слышала добрая половина гостей, те, что были поближе к нашему столу, потому что именно столько народу вдруг, как по команде, смолкает, безмолвствует пару секунд, уставившись на нас. Немая сцена, которую взрывает чей-то истошный вопль: «Горько!» - и мы послушно целуемся. Все равно хотели.
Вокруг нас начинают считать, но мы не придаем значения этой ерунде и все продолжаем и продолжаем. Пусть хоть охрипнут. Пока мы пожираем друг друга, я сквозь поцелуи бормочу ей, всей в белом, словно сестра милосердия, заврачевавшая меня, белой, всей в кружеве, в шелку, принцессе, облаку моей любви: «Люблю… люблю тебя… ангел мой… жизнь моя... моя… жена» - а она слегка трясется, и из закрытых ее глазок ползет по щеке слеза.
***
Саундтрек-ретроспектива
Damien Rice – I can’t take my eyes off you
Mando Diao - Shining
Любэ – Медовый месяц
Maná – El rey Tiburon
Lana Del Rey – Honeymoon
Глава 6. Дни пирожных. Часть 3
Treat Williams – Love Song
Stereophonics – The first time I ever saw your face
Lana Del Rey – Serial Killer
Jars of Clay – Lonely people
Ronan Keating – We’ve got tonight
Lana Del Rey – Lust for Life
В последний день нашего медового месяца на Крите Влад предлагает еще раз порыбачить с утреца, а потом составить им с Катей компанию – поесть омаров в какой-то таверне и там же поплясать под критскую живую музыку. Но на первую половину дня план мой сформирован, и я прошу у него на пару часов их машину. Свою мы уже сдали, а туда, куда я решил отправиться с Оксанкой, на автобусе не доехать.
- Куда тебе надо?.. В Ситѝю?.. Эт где? А что там?
Да вообще-то ничего, но это только кажется на первый взгляд.
Утром этого последнего дня – завтра с утра уже сдавать нам домик - она объявляет мне по дороге в наш домик с завтрака, что у нас, мол, это вошло уже в традицию – к концу отпуска наши безобразия придется перенести в душ.
- М-да? – осведомляюсь, а сам, не удержавшись, шлепаю пустой пластиковой бутылкой из-под воды по ее загорелым булочкам, соблазнительно выглядывающим из суперкоротких шортиков с бахромой.
Она старается не показывать огорчения, но в глазках ее сквозят беспокойство и тревога, которые я быстро заглушаю жадными, усердными ласками и не выпускаю ее из этой обители мокрой страсти, пока она не кончает угодное мне количество раз.
Сития тоже на севере и если на машине, то не так и далеко. Поэтому время у нас на все это есть, заверяю ее, а сам думаю, что успокоившаяся, удовлетворенная по самое не хочу, еле могущая ходить от этого самого удовлетворения Оксанка мне сейчас ценнее, чем все время на свете.
Нет, я не только за этим сюда с ней ехал. Не из-за Ситии. Крит как-то сам собой возник в экспромт-списке возможных мест и сразу заинтересовал ее. Она смеялась, что это все триполитовские гены – ей по необъяснимым причинам с детства нравилась Греция, а древних римлян-захватчиков она по этой же причине ненавидела, сколько себя помнит. Но уехать вот так, не побывав с ней здесь, в Ситии – ну кем бы я после этого был.
Она уже не грузится по поводу месячных, а мне так и подавно весело. Нет, я ничего не планировал. И именно поэтому все получилось, и мы с ней сейчас здесь, в обрамлении белого города, на этой набережной, что режет серо-белокаменной полоской, отделяет синее от синего – море от неба. В сентябре жара уже не та, поэтому, черт, даже температура воздуха сейчас в обед такая, как тогда утром, в прошлый раз, когда встретил ее здесь.
Нет, я не планировал, и именно поэтому на месте одного из ресторанов – хорошо его помню, ведь тогда мы с моими обедали в нем не раз -, теперь магазин. А в нем на витрине уже издалека вижу его – коротенькое платье из красно-алой органзы и такой же шарфик.
- Ты чего? – смеется она. – Намек, что ли? Чтоб под цвет моему состоянию? – но я не поясняю ничего.
После примерки прошу ее остаться в нем, а сам надеюсь только, что оно в достаточной мере воздушное. Сойдет, определяю, когда выходим наружу. О, да, и ветерок этот – весьма кстати.