— Фиалковски, да открой же ты глаза!
Меня резко хватают за плечи и трясут от силы пару секунд, и я от испуга открываю широко глаза, тяжело дыша. Через пелену тумана всё вокруг видно расплывчато. Но красные волосы мужчины, что держит меня аккуратно, но сильно за плечи, становятся якорем для моего сознания.
Сквозь слёзы и страх, по-прежнему задыхаясь от нехватки воздуха, я пытаюсь связать пару букв в знакомое имя:
— Фаа… Фаа… Рат.
Постепенно глаза привыкают к солнечному свету, и я распознаю знакомые черты лица наага. Его медовые глаза были как звёзды. Они светились облегчением. Сам змей выглядит не лучшим образом. Усталость коснулась и цвета кожи мужчины, делая чуть серее. И обсохших губ, и лохматых волос.
Отпустив аккуратно меня на подушки, воин-целитель ласково убрал прилипшие к моему лицу волосы и мягко улыбнулся.
— Слава богам, девочка, ты проснулась.
Я рассеянно осмотрелась по сторонам, не зная, куда себя деть и что делать. Я чувствовала себя странно. Вроде ничего не болело, но я не могла пошевелиться. А ещё что-то давило на грудь, будто лишая кислорода.
— Что… Что со мной? Не могу… Не могу…
Я попыталась пошевелиться пальцами, но ничего не вышло, и стало неописуемо страшно.
— Не надо, Дави. Лежи спокойно, ты цела, просто твои руки сильно обгорели, пришлось держать тебя сутки в ванне из трав и жира глеона, чтобы в тканях начался процесс регенерации и не допустить процесс гноения.
Мои руки… Я вспомнила мой неудавшийся побег и встречу с теми бандитами. Потом их угрозы и планы на меня и злосчастный амулет, который то ли спас меня, то ли…
— Арте… Фа… Факт.
Проговорила я медленно, по-прежнему задыхаясь. Что же так давит в груди?
— Да, Давина, артефакт. Он чуть не испил тебя до дна, твоя удача, ведьма, что Зен как раз в это время возвращался в Сентру и почувствовал твой запах и скопления энергий. Он успел вырвать тебя из поля притяжения амулета до того, как он бы убил тебя. Ещё бы одна минута, и было бы поздно.
Я сглотнула ком жёлчи в горле, чтобы мгновение позже приоткрыть губы в попытках вздохнуть побольше воздуха. От эмоций становилось ещё больнее в груди.
— Почему?
— Что «почему»? Непонимание скользило по лицу змея, приподняв удивлённо брови, он посмотрел на меня прямо и с тревогой.
— Почему… не… не прошёл мимо?
Было трудно говорить. Горло першило, в груди болело, а эмоции душили.
Но как ни странно, Фаарата я не боялась. Хотя после случившегося ранее, кажется, уже ничего не боялась. Всё, что было самое ценное, они у меня забрали:
Надежду на лучшее в будущем.
Веру в себя.
Доверие к другим.
Мечты.
И невинность.
Тяжко вздохнув, змей потёр руками лицо и посмотрел на меня с тоской и чувством вины, что едва можно было увидеть в глубине жёлтых очей.
Он всегда скрывал свои истинные чувства и был для меня загадочной книгой, которую нельзя было прочесть. Сегодня же змей казался простым и искренним.
— Я знаю, что любые мои слова, уже не вызывают в тебе доверия. Тем не менее, ты должна знать, что Зенон обжег 70 % ног и рук вытаскивая тебя из радиуса досягаемости волн артефакта.
Что-то внутри встрепнулось. Фаарат был не из тех, кто стал бы врать.
— Он… в порядке?
Пересохшими губами спросила я, ощущая угрызения совесть, только от мысль, что изо меня погиб этот волк. Я помню. кажется его не было той ночью. но он всегда игнорировал меня, а сейчас. спас.
Могли бы оставить, а потом списать на несчастный случай. Никто бы не стал проверять, и уж тем более не верить элитному отряду.
Да, кому есть вообще дело до адептки-человечки, без имени и рода?
Никому.
— Да, он же оборотень. Сегодня уже ходит на своих четверых. Но риск отправится к прадедам у него был. — как бы невзначай добавил змей.
— Зря рисковал, вы же меня ненавидите.
Отвернулась я лицом к противоположной стене, желая оказаться в одиночестве и подальше от них. Пусть оборотень меня спас, и пока его мотивы мне не известны. Но в памяти ещё слишком свежие другие воспоминания.
— Хорошо, Давина. — принял спокойно мой жест целитель и опять заботливо поправил на мне тонкое одеяло. — Попытайся уснуть и отдохнуть. Если что-то будет беспокоить, я в соседней комнате, только позови.
Змей ушёл и забрал с собой моё самообладание. А я, лишённая даже возможности обнять себя руками, прикрыла глаза и заплакала.
Беззвучно и горько.
Через некоторое время Фаарат вернулся, бесшумно подошёл к моей кровати, вытер шёлковым платком мои слёзы.
А я уснула.
Сон был беспокойным, я постоянно вздрагивала и просыпалась в панике, не понимая, является ли всё явью или это тень моего кошмара.