— А ты... — запинаюсь от злости, что он прав. — Ты мог бы быть умнее и не отвечать.
Богдан смотрит на меня как на умалишенную, слегка покачивая головой.
— Мужик всегда должен отстаивать свою честь. Особенно на глазах у кучи свидетелей. Так меня учили. Повторюсь, я эту драку не начинал и уж тем более не планировал.
И тут я понимаю, что если бы начал драку Богдан, мне было бы куда проще. Я не душила бы себя лишними предположениями. Я не задавалась бы вопросом, «почему?». Который кстати все же задала Диме, после посещения кабинета куратора. На что он ответил:
«Ты видела как он обращался с Викой? А как боится его Лена?»
Насчет Вики не спорю, а вот Лена... Кроме протеста и возмущения больше ничего я не заметила. Скорее всего Дима видит, то что хочет видеть.
— Просто, сейчас они там, вдвоем. — Указываю рукой на стену. — Заперты точно так же как мы. И в отличие от нас они хорошо ладят друг с другом. А вдруг...
Я осекаюсь, не в силе озвучить самый ужасный для меня кошмар. Нет, Дима так со мной не поступит. Пока я нос крутила от него, он усердно добивался меня и так красиво ухаживал. Цветы, подарки, совместные покатушки, прогулки по ночному городу. А наш первый раз? Мечта любой девчонки. Шампанское, свечи и романтическая музыка. Разве можно так легко и просто отказать от нас?
— Даже не смей думать о таком. — произносит Богдан вроде бы спокойно, а у самого ноздри раздуваются от тяжелого дыхания. Он трет рукой в области груди и морщиться.
Всего на секунду замечаю в его глазах вспыхнувшую боль, которая тут же гаснет. И только теперь до меня доходит ясное осознание, что Архипов в таком же положении, как и я. И даже хуже. Ему больнее вдвойне, потому что его любовь не хочет его.
— Возможно я драматизирую. — Даю заднюю, решив не усугублять и без того не легкую ситуацию. Мы заперты здесь, а зверя лучше лишний раз не провоцировать.
— Ты вообще чего стоишь? Работать пора. — Внезапно переводит стрелки и кивает в сторону любезно предоставленного нам ведра с водой.
В ответ лишь фыркаю. О чем с ним вообще можно разговаривать? Пока собираю кудрявые волосы в пучок, принимаю твердое решение бросить это дело. Молча уберемся и разойдемся. План прост, как два пальца об асфальт.
В то время как я вожусь с тряпками, Архипов садиться на лавку и устраивается на ней более чем вальяжно, погрузившись в айфон последней модели. Длинные ноги вытянуты, так что приходится через них переступать.
То есть пока я тут буду порхать, золушка, он будет прохлаждаться?
— Может твоя мужская честь и здесь себя проявит? — Нарушаю собственные правила. — Например протрешь пыль на шкафчиках?
— Ты сама не плохо справляешься, хулиганка. — мямлит не отлипая от телефона и добавляет: — У тебя кстати остался час.
Сжимаю тряпку, мечтая ею отлупить его.
Бррр. Бесит.
Выплескиваю весь свой неготов на окне, тру его беспощадно, до скрипа. И когда наконец с ним покончено, приступаю к шкафчикам. До верха мне не дотянуться, поэтому подставляю табурет. Он совсем хлипкий и не внушает доверия, но по-другому ни как. Богдан ясно дал понять, что от него помощи не дождешься. Становлюсь на шатающийся стул и все равно не дотягиваюсь. Еще эта юбка. Не вовремя о ней вспоминаю. А вдруг Богдан специально не помогает, чтобы заглянуть под нее?
Щеки обдает жаром.
Ну нет. Он взрослый парень, а не подросток пубертатного периода.
Тяжело вздыхаю и все же кашу взгляд на беззаботно сидящего Архипова. Ничего не изменилось. Глаза по-прежнему устремлены в телефон. Качаю головой и приподнимаюсь на носочки. При каждом движении руки табурет покачивается еще сильнее и в какой-то момент чувствую, что земля уходит из-под ног в прямом смысле слова. Я спиной падаю на пол, успеваю только пискнуть и зажмуриться, но приземляюсь прямо в сильные руки.
Чужие пальцы через ткань впиваются в бедро и спину. Не больно, но исходящий от них жар обжигает, вызывая дискомфорт. Обезумевшее сердце колотится где-то в горле.
— Эй, хулиганка, проснись и пой.
Тут же повинуюсь его приказу и натыкаюсь на темный взгляд. Лицо Богдана слишком близко. Чувствую его легкое дыхание на своих губах. Я могу рассмотреть пышные ресницы, которые густым ворсом огибают глаза. Мелкую родинку у уголка глаза. Пульс зашкаливает. Язык прилетает к нёбу.
Что за фигня? Какие ресницы? Какие родинки? Слишком много его за сегодня. Слишком. Сначала в коридоре, теперь в раздевалке. Я теряю свой рассудок. Раздражение накатывает с такой волной, что вырываюсь из крепких рук как ошпаренная