Вторая секунда – я беру себя в руки. А заодно и член, который круглосуточно готов стоять на Аврору, если я дам хоть раз волю мыслям, что напрашиваются от вида её шикарного тела.
Не даю.
– Погнали, звезда, – говорю, как только оказываюсь рядом с ней.
Близко стою, нависаю прямо сзади над ней и всё равно всю обвожу взглядом. Шею её, изгибы плеча, мурашки выразительные, которыми покрывается кожа от дыхания моего, которое она чувствует ей.
Топит меня это напряжение рядом с ней дикое. Оно в мир как будто другой погружает. Не борюсь с ним, кайфую и принимаю за норму, понимая, что физику не убить, как это можно провернуть с мыслями.
Рор пахнет чем-то похожим на дыню. Сладко, сочно и нежно. А я даже память не нагружая, могу сказать, когда звезда начала пользоваться новым шампунем или гелем для душа.
Два года назад.
Когда мои гормоны как раз разбушевались на-максимум, что у меня начал проявляться стояк только на запах знакомый. А уж когда Аврора сама рядом была… это были самые тяжёлые месяцы, когда я реально впервые задался вопросом, а нафиг я вообще себя контролирую, когда единственная девушка, которую считаю совершенной во всём, находится прямо передо мной.
Но нам было сколько?
Почти что семнадцать. А я уже на тот момент побывал с десятком девчонок. И её б туда потащил. Я себя знаю. Если этот ящик Пандоры хотя б единожды приоткрыть на миллиметр…
Мать его, я даже мысленно за себя не ручаюсь. Оно от одних представлений накатывает так, что во всем теле мощь необузданная появляется.
Закрываю. Плотно. На сотни замков.
Потому что это почти был тот момент, когда едва не моргнул вспышку.
Сочные губы. С бальзамом фруктовым. Я даже их запах чувствую, что во рту сушняк появляется, когда предоставляю их вкус.
Рор на меня оборачивается, голову поднимает и смотрит в глаза.
Её – звёздное небо.
Тёмные. Вселенную мою в себе держат.
Люблю в них смотреть. Особенно с расстояния мизерного. Я в них. Полностью весь.
А они ещё мне всегда улыбаются.
– Кир? Что… – улыбка быстро сменяется непониманием.
Рор слова мои до конца слышит. Девчонки тоже все оживают, меня замечая, притихают, хотя так себе описание того, что они просто смеяться перестают и переговариваться, когда вокруг долбит музон. Я киваю на выход, сам оживаю и беру под контроль мысли.
– Поехали, Рор, нам пора.
Аврора выглядит разочарованной, явно не ожидавшая, что сегодняшний вечер закончится раньше двенадцати. А потом она в меня вглядывается, очевидно, потому что её лицо окончательно покидают все краски улыбки. Даже если я и отлично держусь и никак не выдаю, что в моей голове фоново так и крутится убийство одного из друзей, Рор мгновенно всё подмечает.
– Что-то случилось? – спрашивает она.
Для неё ничего. Это только моя проблема. Сама звезда никогда не узнает, что хоть у одного парня могла родиться грязная мысль о ней. Или настолько отвратная. До жизни она всё равно никогда не доберётся.
– Всё норм, флеш роял так и не снял, – и ведь даже не вру. Он и правда находится сейчас где-то меж бабок и фишек. – Завтра рано вставать на тренировку, хотелось бы выспаться.
И здесь я говорю ей чистую правду. В эти глаза я никогда не буду заливать ложь.
Сам себе обещал.
Не обижу. Не трону. Никогда не обману.
Ещё одна причина, почему никогда с Рор не перейду черту – этим обещанием сразу наступит конец.
Да и потом… разве я смогу её отпустить, если что-то пойдёт не так?
Я даже представить себе не могу, что Рор когда-то рядом не будет. Или я стану причиной её слёз. Нагрублю в ревности, обижу…
Я же сам себя уничтожу, если такое однажды произойдёт.
Аврора неоднозначно плечом пожимает. Принимает ответ, пусть и неохотно, но мы оба знаем, что она всё равно уедет со мной. Одна здесь она никогда не останется, даже если это в прямом смысле её клуб. Никто никогда здесь не тронет. Сам я никогда её одну не оставлю. Нигде.
– Ну, ладно, – губы поджимает, но всё равно мне улыбается, – пора так пора.