Я цапнула его за руку. Заставила пригнуться ко мне (опасалась, что сбоку выедет чужой смартфон, чтобы заснять мое лицо) и шепнула:
— Пойдем в туалет.
Он даже не успел ответить: нас накрыл еще один голос, на этот раз громкий и пропитанный уверенностью:
— Нарушаем клубные правила?
Я осторожно выглянула — как мышка из норки.
В конце коридора, на пути к выходу, стоял человек. По одной его позе — вальяжной и в то же время угрожающей, с широко расставленными ногами, с руками на поясе, было ясно, что это секьюрити клуба. Надпись «Охрана» на его черной толстовке была уже излишней.
Черт. Это же надо было так лохануться — у них же везде камеры.
Только умница Яника занимается любовью не просто на проходе — а там, где ее подвиги с гарантией окажутся запечатлены. Если не зевакой с телефоном — то охранными камерами.
А я у мамы талант.
— Мы с девушкой уже уходим, — мягко сообщил Сергей.
Я даже не возмутилась, что он решил за меня. Тоже хотела оказаться подальше отсюда и заняться тем, в процессе чего нас так неуютно прервали.
— Штрафчик за нарушение правил клуба заплатите, молодой человек.
Парень со смартфоном, продолжая снимать, начал обходить нас сбоку. Я отворачивалась, пряча лицо. Нет-нет, пожалуйста, не надо множить компромат.
Дверь из зала снова распахнулась, выплескивая тяжелый бит.
— Двшка, вс кык звут? Вы чсто трахтесь в клубых? — парень с телефоном, пошатываясь, решил взять у нас интервью. Звучало это почти нечленораздельно. Зато громко.
— Так, пройдемте-ка, — решительно сказал охранник.
— Папа меня убьет, — вырвалось у меня.
Сергей услышал. Повел широкими плечами, будто разминаясь. Мягко оттолкнул меня в сторону, загораживая от назойливого пьяного.
А потом я не сразу поняла, что произошло. Сергей распрямился, его кулак врезался в челюсть видеоману, что-то стукнуло о пол, раздался неприятный хруст. Сзади завизжала какая-то девушка. Получивший по роже парень упал, неуклюже раскинув в сторону руки.
Сергей обернулся ко мне. Я обалдела, увидев, что он широко улыбается. Кивнул в сторону входной двери:
— На выход!
Не успев ни возразить, ни понять, что он задумал, повинуясь силе в его руках, я полетела в указанном направлении. Охранник что-то крикнул, Сергей походя сунул и ему кулаком в лицо, толкнул дверь, и мы выбежали на улицу.
— А ну стоять!
Со стороны курилки к нам бежали, постукивая тяжелыми ботинками по асфальту, еще двое в форме охраны.
[1] Хоум-видео — в данном случае жанр порно, снятого любителями в домашних условиях. Клаб-видео — термин, придуманный Яникой, здесь означает «порно, снятое в клубе».
Не дожидаясь, мы помчались налево. Хотя как помчались — я, на шпильках, не успевала за Сергеем, и ему приходилось фактически тащить меня на себе. Я надеялась, что мы сразу увидим ожидающее такси, но, как назло, ни одной машины на глаза не попадалось. Сзади слышался топот и матерные угрозы.
Еще немного, и у меня либо кончилось бы дыхание, либо подвернулась бы нога, либо Сергей, потеряв терпение, бросил бы меня сам. Но мне повезло. Завернув за угол, мы увидели машину с раскрытой дверцей.
Я обрадовалась — но тут же поняла, что это не такси. Просто какой-то парень болтает по телефону рядом со своей тачкой. Урчал на холостых мотор. Видимо, хозяин авто приехал за кем-то. Но Сергей почему-то при виде этой картины расплылся в широкой улыбке.
Подскочил к машине, рывком открыл заднюю дверь, втолкнул меня внутрь. Влетая в пахнущее кожей нутро машины, я краем глаза увидела, как болтающий по телефону парень схватил Сергея за плечо, поливая матом. Тут же получил по лицу
— я машинально подсчитала: это был уже третий схвативший по роже мужик за сегодня. В следующий миг Сергей вскочил на водительское место и втопил педаль газа в пол.
Машина сорвалась с места, как гоночный болид. Я вжалась в сиденье, наблюдая, как на предвзлетной скорости мы виляем между другими припаркованными тут и там тачками, скачем по ямам, тротуарам и газонам. Вскрикнула, когда чуть не впилились в столб — Сергей успел повернуть в последний момент.
Когда мы наконец выбрались на шоссе, я не знала, плакать или смеяться.
Прекрасно. Я, в угнанной тачке, лечу сквозь ночь с парнем, о котором ничего не знаю, на дворе январь, моя шубка в гардеробе, сумочка с номерком на диване — и мобильник там же. Я даже не могу позвонить Эрике или Альке и попросить получить мои вещи.